(не) зачёт для мажора

- Мне повторить вопрос? - холодно процедила Барби в обертке деловой леди, вынуждая Андрея наконец нехотя посмотреть ей в глаза. Красивые глаза. Цвета зрелых каштанов ранней осенью. Даже с такими же узорами на радужке. Смотрит на него, и эти узоры ярче становятся, словно изнутри горят. Таких он никогда не видел.

- А вы не в курсе?

- Отвечайте на вопрос!

Андрей недовольно цокнул, зажимая между зубами деревянную палочку с такой силой, что кончик отломился. Еще никто не позволял себе говорить с ним таким тоном. Еще и в присутствии других.

- Фамилия Борзов Вам о чем-нибудь говорит?

Лена крепко сжала карандаш, когда хам в спортивной куртке с накинутым на голову капюшоном сложил на груди руки, будто ожидая, что она сейчас падет перед ним ниц и станет прощения молить, что не узнала сына мецената университета.

- Говорит. Как и то, что правила в учебном заведении существуют для всех без исключения.

Ей стоило огромных усилий выдерживать тяжелый прямой взгляд парня с замашками всевышнего. Что-то было в нем такое, что ей не нравилось. Пока сложно понять, может, если бы она работала дольше в этой сфере, не так бы реагировала на подобное поведение нынешних мажоров.

Парень быстро втянул носом воздух, как если бы втягивал дорожку героина, и напряг скулы.

- И какие же? Просветите меня, - бросил взгляд на доску, на которой красивым почерком были выведены инициалы, и отчеканил, - Елена Юрьевна.

- Во – первых, в помещении снимают головной убор. В вашем случае это капюшон. А во - вторых, на моих парах опоздание приравнивается к прогулу. Вас с другом я уже отметила, поэтому можете отправляться гулять дальше.

Кажется, с этим надменным выскочкой еще так не разговаривали. Судя по тому, как сильнее вздулись желваки и дернулись широкие плечи, ему это не понравилось. Как минимум. Но сдаваться Лена не собиралась. Павел Иванович дал свободу крепить каждого из студентов, даже если его фамилия Борзов.

- А если я не хочу?

- Тогда вы помешаете своим одногруппникам получать знания.

- А если мне пофигу?

От подобного нахальства Лену затрясло.

- Выйди! – строго скомандовала, чувствуя, как от злости вдоль спины мороз растекается. А этот гад сверлит ее исподлобья убийственным взглядом и криво усмехается.

- Если я выйду, ты потом сюда уже не зайдёшь!

Перешёл на ты, демонстрируя крайнюю степень неуважения. Не зря девушка недолюбливала всех этих богатых баловней судьбы. Считают, что им все позволено и можно вертеть мир на любом пальце.

- Не будь так уверен в пустых словах! В следующий раз не опаздывайте!

- Следующего раза для тебя не будет!

А потом вдруг обернулся и скомандовал:

- Собирайте вещи, пара закончена!

Что? Не успела девушка поглумиться над клоунской выходкой мерзавца, как на смену пришло шокирующее непонимание. Студенты вдруг друг за другом начали вставать и, не глядя на нее, бросать свои вещи в рюкзаки и сумки.

- Что здесь происходит? – негодующий вопрос опешившей преподавательницы растворился в шуме топота продвигающихся к двери ног.

Никто. Ни один из них не посмел противоречить этому Борзову. С ума сойти. У девушки пропал дар речи, пока Андрей, облокотившись на дверной проем, пропускал в коридор одногруппников. Он знал, как воспитывать таких вот уверенных в своих силах преподов. Проходили. Ребята научены.

А главное, какой кайф наблюдать, как эта стерва ничего не может поделать. Стоит, сжимая и разжимая кулаки, и кремирует его разъяренным взглядом. А жаль. Девица – то огнище. Талия узкая, губы сочные, грудь аккурат третьего размера, если без пушапа. Он бы проверил, да гадюка своим поведением прямо-таки взбесила. Интересно, как она вообще сюда попала? На вид ей лет не больше двадцати пяти. Отец таких молодых в состав не берет. Неужели его очередная подстилка наработала известным способом себе новую должность?

Когда кеды последнего студента переступили порог, Борзый послал Лене надменный кивок головой, говорящий мол «Ты здесь никто. Всё и вся принадлежит мне, так что притихни и слушай меня, иначе вылетишь пробкой из-под Советского шампанского!", и захлопнул за собой дверь.

Лена так и осталась стоять посреди пустой аудитории, отказываясь верить в случившееся. Сердце колотилось как загнанное, а ладошки стали липкими от гнева и пережитого шока. Разве такое бывает, чтобы не преподаватель указывал студентам, а какой-то ничтожный ублюдок, младше ее года на четыре, заставлял почувствовать себя букашкой? Это просто нонсенс какой-то!

Опустив глаза, девушка наткнулась на лекции, на подготовку которых потратила несколько часов. Ею завладела такая злость не только на Борзова, но и на тех, кто не в состоянии сказать слова против, что даже дышать стало тяжело. Уже ведь не детский сад. Некоторые в их возрасте и отцами успевают стать, а это стадо плетется за ним, как бараны безвольные.