Не заглядывай в пустоту

Стоя в ванной, Люда разглядывала полоски. Что ж, та женщина в самолете, Вера, была права: она беременна. То есть, конечно, нужно еще побывать у врача, но все же результаты теста о чем-то говорят.

Она выбросила все в мусорное ведро и позвонила Леопольду, спросила, сможет ли он к ней приехать.

– Что за вопрос, Людмила Михайловна! – прогудел в трубке бархатный баритон врача. – Для вас я всегда свободен! Приеду через час…

Прежде чем повесить трубку, Людмила заглянула в нее – не поселился ли там большой мохнатый шмель с бархатным голосом…

В ожидании врача она села за туалетный стол, достала старинное зеркало, поглядела в него.

После возвращения это стало для нее привычным ритуалом, почти необходимостью.

Из зеркала на нее смотрело красивое, решительное лицо.

– Что мне делать? – спросила Людмила у своего отражения.

Показалось ей или нет, но губы отражения шевельнулись, и негромкий голос проговорил:

– Не верь Леопольду! Никому не верь, кроме себя самой! И решение ты должна принять сама – ведь это твое тело, и ты носишь своего ребенка! Почему кто-то другой должен решать за тебя?..

Леопольд, как и обещал, явился через час. Он тщательно вымыл руки, надел белоснежный халат и вошел в комнату Людмилы с тем самоуверенным и жизнерадостным видом, который придают себе во время приема больных хорошие врачи старой школы. Видимо, они считают, что сама их уверенность должна приносить больному облегчение. И ведь действительно приносит…

– Ну-с, – проговорил он, потирая большие сильные руки. – Что нас беспокоит?

Обычно один вид Леопольда, его пышная седая шевелюра, темные выразительные глаза, уверенный бархатный голос действовали на Людмилу успокаивающе. Но сегодня эта магия не сработала, она почувствовала под маской врача какую-то неуверенность и не решилась сразу заговорить о своей беременности.

– Леопольд Давидович, – начала она робким тихим голосом. – На самом деле меня беспокоит смерть Антона…

– Что?! – Густые брови врача полезли на лоб. – Людмила Михайловна, душечка, что вдруг? Ведь уже почти месяц прошел… я думал, вы успокоились…

– Разве месяц – это так много? – переспросила она. – И потом… я, собственно, хотела спросить – из-за чего это произошло? Я все думаю об этом, думаю…

– Вот это лишнее, – сухо прервал ее Леопольд. – Не нужно зацикливаться на одной мысли! Если хотите, я вам пропишу очень хорошее успокоительное…

Он вытащил книжечку бланков, ручку, собрался выписать рецепт.

– Нет-нет! – Людмила замахала руками. – Не нужно никаких успокоительных! Со мной все в порядке, а лишние лекарства мне сейчас ни к чему…

– Сейчас? – выхватил слово Леопольд. – А что…

Но Людмила перебила его:

– Леопольд Давидович, дорогой, пожалуйста, скажите мне, отчего на самом деле умер Антон? Ведь вы врач, вы поехали с ним в больницу, вы должны знать…

Она внимательно следила за его лицом и вдруг заметила, что под маской уверенности и оптимизма Леопольд прячет самый настоящий страх. Чего же он так боится? Чего или кого?

А Леопольд вдруг вскочил со стула и забегал по комнате, как волк по клетке. Теперь он если и напоминал кота, то не домашнего балованного любимца, а дикого камышового.

– Людмила Михайловна, милая, что вы такое говорите? Что значит – отчего он на самом деле умер? Ведь я вам все объяснил, медицина, к сожалению, пока еще не всесильна! Она спасает многих, очень многих людей, но иногда случаются досадные ошибки… что я говорю, не досадные – трагические!

Он остановился, опасливо взглянул на нее и снова забегал:

– Антон Константинович был болен, у него было слабое сердце, на это наложилась вирусная инфекция… врачи в больнице делали все, что могли, но не сумели остановить процесс… давление начало падать, сердце не выдержало и остановилось… да я же вам все это говорил! Ну, конечно, вы были тогда в тяжелом состоянии… но уверяю вас, нет никаких причин для сомнений!

– Чего вы так боитесь? – негромко спросила Людмила.

– Что? Что вы сказали? – Леопольд остановился, удивленно посмотрел на нее.

– Нет, ничего… это я так, мысли вслух.

Леопольд взял себя в руки, сел, снова придал своему лицу выражение спокойной уверенности.

– Ну, так все же – что вас беспокоит?

– Ничего особенного. – Людмиле расхотелось сообщать ему о своей беременности. Она ему больше не верила.

– Все-таки вы неважно выглядите, – озабоченно проговорил Леопольд. – Казалось бы, только что вернулись с курорта…

– Ну, вы же знаете: там начались беспорядки, я улетела раньше времени, да еще добиралась с таким трудом, так что вместо отдыха получились одни неприятности…

– Ну да, ну да. – Леопольд закивал, как китайский болванчик, и снова схватился за книжку рецептов как за спасательный круг. – Все это весьма пагубно сказалось на вашей нервной системе. Пожалуй, выпишу-ка я вам витамины… это очень хороший бельгийский комплекс… здесь есть все, что вам нужно…

Внезапно Людмила испугалась – а ну как он догадается. И не только о ее беременности, а о том, что у нее в ящике стола лежат анализы ее умершего мужа. Ишь как в душу смотрит, врач все-таки, наблюдательный…

Он взял ее за руку, будто бы считал пульс.