Не замерзай! (СИ)

Илоне нечего было возразить на это. Они блогеры, они свою работу знают лучше, чем она. Переключившись на съемки пришедшей к умершему, они, казалось бы, совсем забыли про девушку. Отыскав взглядом Кристину, которая вертелась вокруг Никиты и с искренним любопытством разглядывала видеоаппаратуру, Полянская решила немного пройтись по кладбищу. Конечно, она много раз бывала здесь и раньше — в рамках своей работы по захоронениям, но вот уже полтора-два года необходимости посещать старинный погост у нее не возникало.

Кладбище стояло заброшенным уже много лет. Последние погребения здесь были сделаны еще при Советском Союзе. Затем новая власть несколько раз порывалась его снести и отдать землю под очередной спальный район, но инвестор так и не нашелся. Илона медленно передвигалась между разномастными оградками — ржавыми, с пооблупившейся краской, думая о том, как все-таки погребальная культура России отличается от других стран. Ну где в цивилизованной Европе вы такое увидите? Там у них красивые, облагороженные парки с одинаковыми надгробиями, широкими тенистыми аллеями, клумбами, скамейками, безо всяких уродливых оградок. А здесь… Где покосившийся деревянный крест, где полуразрушенный, поросший мхом камень, а где и вовсе бриколаж, относящийся, по всей видимости, к послевоенным годам, когда вся похоронная атрибутика изготавливалась из любых подручных средств.

«Было бы интересно побродить по европейским кладбищам, познакомиться с их погребальными обычаями. Может быть, когда-нибудь я и соберусь в путешествие. Какие мои годы…» — думала Полянская, шагая между старыми оградами.

Опустившаяся на один из памятников большая серая ворона прорезала тишь погоста резким гортанным криком. Ворона? Что ей здесь делать? Обычно этих птиц полно на действующих кладбищах, куда регулярно приходят близкие усопших и оставляют возле могил угощение, а на этом, судя по всему, уже давно никого не было. Хотя…

Илона оглянулась в поисках недавно замеченной ими женщины, но ее уже и след простыл. Не привиделась же она им? Наверное, она что-то положила на памятник, это и привлекло голодную птицу.

Взгляд Илоны упал на новую, сверкающую глянцевой облицовкой, гранитную плиту, на которой только что сидела ворона, а затем среди всего этого стихийного кладбищенского хаоса ее взору предстали еще несколько, расположенных неподалеку друг от друга довольно свежих могил с аккуратными небольшими и практически одинаковыми памятниками, обнесенными невысокими оградками из нержавейки.

— Ты тоже это видишь?

Внезапно раздавшийся над ухом голос Димы заставил Илону вздрогнуть от неожиданности. Видать, она так глубоко ушла в свои мысли, что не заметила, как он оказался рядом. Взгляд его поблескивающих глаз странно задержался на ее лице чуть дольше нужного, но уже в следующее мгновение перескочил на надгробие.

— Я сразу обратил внимание, как только мы сюда пришли, что могилы свежие, и хотел у тебя спросить. Кладбище же заброшенное? Здесь уже не хоронят? Тогда откуда все это? — держа экшн-камеру в одной руке и продолжая непрерывно снимать, он указал другой на памятники.

Илона смотрела на портреты, на обозначенные годы жизни, на короткие печальные слова некролога. Действительно, на протяжении вот уже двух-трех десятилетий умерших хоронили на Новом Старославском кладбище, расположенном за чертой города. На этом же погосте последнее погребение было сделано в 1961 году и принадлежало старичку Терентию Петровичу Акимову (1880–1961 гг.), погибшему при пожаре в строительной больнице.

— Для меня это очень неожиданно, — призналась Илона. — Думаю, у городских властей больше информации на этот счет. Или вы обычно не берете интервью у официальных источников? — она решила его поддеть.

— А как же ты? Что я сейчас, по-твоему, делаю? — парировал Масленников, затем шагнул вперед, рассматривая памятники. — Да, старички не так давно ушли в мир иной.

Вновь повернувшись к Илоне, он навел на нее камеру:

— Не хотела бы ты как-то это прокомментировать?

— Боюсь, я могу лишь высказать предположение, что могилы принадлежат одиноким старикам из дома престарелых. Поскольку могилы выглядят однотипно, то организацией похорон, скорее всего, занималось одно и то же бюро ритуальных услуг. Какое именно — не знаю. Их сейчас полно! Но вот почему на этом кладбище — я не имею понятия. Оно уже более шестидесяти лет как заброшено. Если только предположить, что муниципалитет сдал кладбище «в аренду» этому бюро. Неофициально конечно же.

— Ничего себе, — задумчиво протянул Дима. — А что, так можно было что ли?

— Повторюсь: это всего лишь мое предположение, — Илона вздохнула. — В нашей стране, к сожалению, нет специальных требований для ритуальных компаний, большинство кладбищ находятся вне кадастра, нет систем статистического учета, кто и где похоронен. Ну, и соответственно, никто за это не отвечает! И не проверяет, где, сколько и какие захоронения проводит конкретное агентство.

— Обалдеть! — воскликнул Дима. — То есть даже сейчас, в двадцать первом веке имеют место быть стихийные нерегулируемые похороны?