(не) Заметь!

А ведь и правда куда?

— Я… Костя… — не могу привести в порядок разлетающиеся как бабочки мысли.

Стремительный поцелуй в губы, и почти сразу же шквал аплодисментов, а меня начинает бить крупная дрожь из-за невозможности хоть как-то повлиять на ситуацию.

— Всё хорошо, милая, — Михаил ослабляет хватку, нежно меня перехватывая и поворачивая лицом к сцене, при этом обнимая рукой так, что практически все моё декольте оказывается прикрытым. — Это не тебе… Настя… Это Тане.

Но я уже и сама вижу это.

Таня в невероятно красивом, красном платье стоит на сцене, а Костя опустившись на одно колено надевает кольцо на её палец.

Аплодисменты продолжаются.

Так…

Та-а-ак!

Дергаюсь от накатившей волны возмущения.

Настя?..

Глава 22

Настя

— Как давно ты узнал? — стараюсь держать под контролем голос, желающий сорваться на крик голос.

— Два дня назад подтвердились все мои сомнения, и я получил подтверждение, — как ни в чем не бывало проводит он губами по тыльной стороне моей руки.

— От кого?

— От них, — одним кивком в направлении сцены сдает моих родственничков-предателей господин Рослов.

— Почему ты не вернул меня назад? — сипло интересуюсь я, не в силах смочить мгновенно пересохшее горло.

— Потому что я обещал сказку ТЕБЕ… Сожалею только о том, что не смог присоединиться, — рука Михаила медленно спускается по моей спине, добираясь до самой попы. — Но…

— Что? — нервно ожидаю приговор я.

— Я обещал, компенсировать, — по-сказочному зловеще отвечает он.

Резкий разворот, моя ладонь плотно стиснутая его пальцами, и Рослов со скоростью моего родного лайнера таранит счастливую, ликующую толпу, а я лечу за ним следом, не до конца понимая, что происходит.

Компенсирует… Вот сейчас, Березина, как получишь пинка под зад от всей души, чтобы запомнила на всю жизнь.

А Танька с Костей тоже хороши. “Месть” удалась!

Молниеносный удар по кнопке лифта, открывающаяся дверь, я легким толчком перемещённая в замкнутое, зеркальное пространство и Михаил, нависающий надо мной, словно мрачное грозовое облако, готовое в любой момент поразить меня молнией возмездия.

— Мы перешли границы допустимого. Прости, — повинно прикрываю глаза я.

— Почему мы? Ты, — припечатывает меня босс сестры. — Таня при всём её уме никогда бы не додумалась до такого, а если бы и додумалась, то не решилась.

— Хорошо. Я, — добавляю во взгляд запредельную дозу раскаяния, покладисто соглашаясь.

— Да, — удовлетворённо принимает мой ответ Рослов, и сразу же продолжает: — Поэтому мы повторим НАШЕ знакомство. Сейчас.

Лифт останавливается. Дверь открывается. Несколько секунд, и мы уже стоим у стойки охраны.

Коридор и огромная рабочая зона совершенно пусты и лишь слегка подсвечены тёплым тусклым светом системы сигнализации.

— Первый раз среагировал не на тебя, — рука Михаила ложится на мой живот, почти невесомо, без явного прикосновения, но жар, который исходит от его ладони мгновенно передается моей коже, сначала лишь занимающимся теплом, но с каждой последующей секундой набирающей силу настоящего, сокрушительного пожара.

Отступаю назад, чтобы разорвать наш контакт, но это оказывает совершенно противоположный эффект — вторая рука босса не оставляет мне шанса, замыкаясь с первой и одним плавным движением вдавливая меня в него.

— Среагировал на практикантку, — продолжает Михаил делиться воспоминаниями уже мне на ухо, позволяя почувствовать и своё нарастающее возбуждение. — Она смотрела на тебя с ненавистью, к Тане всегда относились снисходительно-равнодушно. А здесь чуть ли не искры из глаз и твоя попа.

Закатываю глаза, с усилием выдыхая, потому что рука Рослова, следуя новому указанию в один миг шлёпает мою ягодицу.

— Ты не мог её заметить! — вомущаюсь я. — Я специально выбирала юбку!

— И выглядела в ней так, что никаких желаний кроме как задрать её до пояса и… — голос Михаила становится глуше, — в голове просто не осталось. Причем не только у меня… — с праведным укором его рука продолжает лапать мою попу. — Хотел вышвырнуть Дмитрия с работы, но как только разобрался, понял, что он-то как раз проявил профессиональную бдительность и сразу догадался, что что-то изменилось.

— Ты хочешь сказать, что я выгляжу доступнее?

— А ты доступнее? — подкалывает он меня.

— Вообще-то, у меня есть парень, — зачем-то с дуру лепечу я.

— Нет, — разворачивает Михаил меня к себе лицом.

— Что нет?

Обе его руки в одно мгновение ложатся мне на скулы, заставляя максимально приблизиться и принять:

— Теперь у тебя есть я.

— Да?!! — охреневаю я от очередной его наглости.

— Да, будешь отрабатывать нанесенный мне моральный ущерб.

— Конечно, разбежа…

Поцелуй — стремительный, напористый, вытягивающий из меня все силы к сопротивлению.

Да что он себе позволяет?!!

А позволяет господин Рослов себе многое.

Я почти моментально оказываюсь у него на руках, движение, направление которого я затрудняюсь определить, так как поцелуй все длится и длится, захватывая и уже не требуя, уговаривая присоединиться.

Боже, какой же он невероятный, вопит моё тело!

“Отрабатывать ущерб” напоминает мозг!

Ишь ты! Пострадавший!