(Не) запретная для Альфы

Боль потери долго не уходила. Смерть Аниссы была второй новостью после разграбления лаборатории Винтера и амнистирования оборотней. Все крутилось как в адском водовороте. Ее имя мелькало во всех СМИ, а я рвал и метал, потому что никто не имеет права произносить его, кроме меня. Она моя, моя! Нисса… 

Не удержавшись, явился на похороны. Огромный католический собор в самом центре Бриджтауна, множество папарацци и Агата Уайтберд – безутешная мать. Я старался скрыться в толпе, но в один момент оказался совсем рядом с делегацией этой стервы. Она рыдала у гроба, словно любила Аниссу. Но это не так. А когда направилась назад под щелчки фотокамер, задержалась совсем рядом со мной.

– У тебя хватило наглости явиться на похороны моей дочери, животное? – шепнула она.

– Херовая из тебя скорбящая мать, Агата. Неубедительно, – рыкнул ей в ответ.

– Я тебя достану, – затем зловещий стук каблуков стал удаляться, а я даже не взглянул ей вслед.

Прощание было каноничным. Не в силах терпеть этот фарс, я просто ушел. Бродил по Бриджтауну, пока ноги не принесли к тому самому клубу, где страдала моя сестра. Вход был запечатан красной лентой. Всю мебель вынесли, окна повыбивали. От былого блеска не осталось и следа. Именно тогда у меня родилась идея купить это место. Она унесла прочь страх перед тем, что находилось чуть дальше. Мотель, в котором я обрел счастье, а потом потерял всё. Спустя три долгих года так и не смог зайти туда. 

Не помню, сколько просидел вот так, в полном забытьи. Вспоминал черные моменты своей жизни. Но ведь тогда еще чувствовал себя живым, а сейчас словно пустая оболочка. Ни разу после нашей ночи у меня не было женщины и никогда я даже не думал о том, чтобы забыть свою девочку. Снаружи грохотала музыка, но даже она не могла заглушить вопли дикого зверя внутри. Я очень плохо пьянел, зато быстро трезвел. Но постепенно осознавал, что есть надежда. Если принц знает, где моя истинная, я всю Англию переверну вверх дном, но найду ее.

Глава 4

Резкий приступ тошноты заставил меня распахнуть глаза. На постели сидел Марк, в его взгляде читалось крайнее беспокойство. Последнее, что я помнила: это жесткий взгляд Томаса Винтера и улыбка, растянувшаяся на бледных губах ученого. Сейчас я была дома, лежала на своей постели. Но в душе уже поселилась тревога.

– Что с близнецами? – это было единственное, что волновало в тот момент.

– Они внизу, играют с моей мамой. Миледи, что вы увидели в парке?

– Ты не поверишь, – я отвернулась, зарываясь носом в подушку.

Он сгреб меня в охапку, затем крепко обнял. Рядом с этим мужчиной я ощущала спокойствие, но никакого влечения. Странная смесь. Почему-то Марк был мне кем-то сродни брату. Близкий, но без всякого намека на возможные отношения.

– Вы снова видели Томаса Винтера? – прошептал он.

– Да…

– Ясно, тогда прикажу своим прочесать город.

– Правда? – с благодарностью прижалась к широкой груди, – теперь ты мне веришь?

Надеюсь, когда-нибудь Марк найдет свою судьбу. Я растянулась на постели и задумалась. Когда-то была богатой леди, носила только лучшие платья, каждую неделю посещала косметологов, маникюрщиц. Сейчас мои ногти все сломаны, волосы посеклись из-за дешевого шампуня. Но возвращать ту жизнь не хочу. Спрыгнула с постели, немного привела себя в порядок и спустилась вниз. Родители Марка прекрасно ладили с близнецами. Поэтому я могла спокойно оставлять малышей на них. Но злоупотреблять добротой пожилой пары нельзя.

Маленький Леонард сидел на коленях матери моего спасителя и щебетал что-то на своем детском языке.

– О, а вот и мамочка, – пожилая женщина пересадила малыша ко мне на колени.