Не зарекайся

В СИЗО пресс-хат как таковых не существует, контингент слишком непостоянный. Но временное их подобие иногда возникает. В рассказах о тюрьме пресс-хатами по ошибке называют совершенно другое явление – так называемые «спортивные камеры». Среди наркоманов, подзаборных блатных и прочей шушеры бытует мнение, что у зэков-спортсменов одна извилина, и всей этой извилиной они ненавидят «правильных» уголовников. Это чушь. Просто в спортивных камерах заведен жесткий порядок: все идут на прогулку, все идут в баню, никто не курит. Естественно, что когда какого-то алкоголика, никогда не мывшегося на свободе и не желающего идти в баню в тюрьме, пинком выкидывают из камеры, он начинает верещать про «пресс».

Но, к счастью, «пресс» бывает не во всех камерах, и вовсе не часто. Явление это достаточно редкое. Чаще в тюрьме тихо, спокойно и уныло. И слава Богу!

Убивают ли в СИЗО?

Среди людей, не бывавших в тюрьме, впрочем, зачастую, и среди тех, кто там побывал, бытует мнение, что за проволокой беззаконно погибают и исчезают заключенные. Происходит это якобы по злой воле каких-то влиятельных то ли высокопоставленных, то ли криминальных лиц, то ли мафии, то ли призраков НКВД. Очередное сообщение в средствах массовой информации о смерти в тюрьме какого-нибудь заметного фигуранта «резонансного» уголовного дела косвенно подтверждает справедливость такого мнения. Мол, все понятно – убили, чтобы замолчал навсегда.

Опыт показывает, что реальная картина сильно отличается от виртуальной. Во-первых, статистику смертей в тюрьме никто профессионально не исследовал и не сравнивал ее со статистикой смертности на свободе. Следовательно, компетентно утверждать, что смертность в тюрьме выше, и загадочных смертей там больше, чем на воле, неправомерно. Во-вторых, не совсем ясно (или совсем неясно), а кто же именно приводит в исполнение тайные приговоры? Кто? Тюремщики? Уголовники? Посторонние лица?

Ни один здравомыслящий человек не станет обращаться с подобным поручением к тюремщикам. Как люди, не всегда способные поровну разделить корм между тремя свиньями, смогут тайно ликвидировать конкретного зэка? Да еще, надо добавить, заметного зэка. Они либо убьют, но не того, либо того, но не убьют, либо, что случится скорей всего, и не убьют, и не того.

Уголовник, конечно, имеет возможность убить сокамерника, но не сможет проделать это тайно, придется ответить. И где гарантия, что через месяц, через год или когда палач «получит вышку», он не заговорит об этом? Придется и его ликвидировать, но такая цепочка бесконечна. А «вышаки», зачастую, не хотят сидеть пожизненно и жизнью своей не дорожат. Вспоминают все, что могут вспомнить. Да и применить такой способ может только преступный мир, власти не станут прибегать к услугам зэка – опасно, он ментов в два счета посдает.

Посторонние лица в тюрьму незаметно попасть не могут, все равно кого-то из администрации в суть этого визита (хоть бы и грамотно залегендированного) посвятить нужно. Снова тайны не получается.

«Загнать» жертве передачу с отравленными продуктами? Так отравится вся камера, зэки ведь делятся едой. Да еще подохнет кое-кто из тех, кто принимает передачи и привык от них отгрызать. Шуму будет много.

Единственный способ подобного убийства, с реалистичностью которого можно согласиться (признавая его крайне малую вероятность и огромную сложность) – это умерщвление зэка врачом или (что удобней) медсестрой путем многократного введения яда замедленного действия. Нельзя же допустить, чтобы человек умер сразу после укола, он должен болеть, лечиться и, в конце концов, не вылечиться. Для того чтобы этот замысел осуществить, необходимо стечение многих факторов: найти подходящего медика; завербовать его; убедить, что он не «уйдет» вслед за «пациентом»; достать яд; убедить «пациента» в необходимости «лечения»; добиться доверия «пациента» к «доктору» и, главное, обеспечить процедуру «лечения». В тюремном бардаке сестра, которая сегодня «колет» зэков в одном корпусе, завтра может оказаться в другом конце тюрьмы, а послезавтра – на каком-нибудь субботнике или на колхозном поле собирать кабачки. Какой уж тут «лечебный процесс».

Рассказы о подобных случаях слышать приходилось. Причем не от бабушек возле подъезда, а от тюремных профессионалов и бывалых зэков. Но – только рассказы. Никаких доказательств или сильной аргументации такие рассказчики не представляли.