Не завтра жизнь кончается

Две царевны, бледны, русы,
У воды лежат.
Их кокошники и бусы
Точно отблески жар-птицы.
Опустив свои ресницы,
Две царевны будто спят.

Олег чуть приподнял руку, останавливая Лизу, и продолжил:

Осень, сняв венок и платье,
Косы подобрав гребенкой,
Плещется чуть слышно у скалы.

– Олег, ты просто умница, – с восторгом проговорила Лиза. – Откуда ты знаешь даже это стихотворение? Я не помню, где нашла его и даже не знаю, кто автор.

– Вера Инбер, маленькая женщина, о которой её муж сказал, что её губы пахнут малиной, пороком и Парижем, – с пафосом произнёс Олег и все даже захлопали.

– Потрясающе, – произнесла своё любимое определение Арина и повторила: – «Её губы пахнут малиной, пороком и Парижем…» – невероятно.

Через час они весело спускались вниз по лестнице, отправляясь на танцы.

Почему люди бывают так безоглядно беспечны? Почему не ценят каждую минуту, каждый день счастья, уверенные в том, что так будет всегда? Почему не думают, что за безоблачным везением и добрыми дарами судьбы непременно наступит совсем другое время, порой совершенно противоположное? И тогда или судьба всё заберёт и разрушит, или они сделают это сами, подчиняясь незыблемому закону свободы выбора и, кто часто, а кто почти постоянно ошибаясь в нём.

Перечитывая теперь приговорённые к сожжению дневники того времени, она снова переживала все милые и забытые мелочи тех счастливых дней и жила в них так, словно между понятиями «тогда» и «теперь» не было прожито нескольких десятков лет.

Когда они весёлой и шумной гурьбой вышли на улицу, вечер окружил их ласковой теплотой. Стояли задумчивые осенние дни, пронизанные свежестью приближающихся, но всё ещё далёких холодов, едва заметно подступавших к ночи. Тихие улицы мягко освещались редкими фонарями. Изредка медленно плыл и падал с дерева уснувший листок, мечтательно и долго, словно растерянно удивляясь, кружил в воздухе, опускаясь на землю, и пропадал, исчезая в темноте.

Они неторопливо шли по улице, и Лиза сказала:

– Какая чудная осень!

– И как здесь хорошо, – поддержала её Арина.

Олег внимательно посмотрел на них и спросил:

– Девочки, а не спеть ли вам песенку мышонка из мультфильма:

Какой чудесный день!
Какой чудесный пень!
Какой чудесный я
И песенка моя.

Все весело засмеялись, и Арина с деланной укоризной проговорила:

– Ты разбаловался от счастливой жизни. Тебе надо было жениться на сварливой и жадной бабёнке и ты завидовал бы тем, у кого весёлые жёны.

Олег серьёзно посмотрел на неё и ответил:

– А может быть, я и сейчас сам себе иногда завидую. Откуда ты знаешь?

– Слушайте, прекращайте в присутствии холостяка объясняться в любви, а то я умру от зависти, – вмешался Серёжка и все снова рассмеялись.

Зачарован невидимкой,
дремлет лес под сказку сна,

– прочёл Олег и Лиза повернулась к нему:

– Откуда у тебя столько дивных стихов? И каждый раз всё новые.

– Академия. Всё это Москва и академия, – ответила за мужа Арина. – Он там днями пропадал в библиотеке. Переписывал, запоминал, рассказывал мне потом и декламировал.

– А вот Илья не захотел ехать учиться в академию, – сказала Лиза, и было непонятно, одобряет она это решение или осуждает и сожалеет.

– До академии надо дорасти и дозреть, – Илья назидательно поднял указательный палец. – А я не дозрел и не дорос – вот в чём вопрос.

– Да ты заговорил стихами, – заметил Сергей.

– Рыжик, разве тебе мало тех денег, что я приношу? – спросил Илья, поворачиваясь к Лизе.

– Нет, мне их предостаточно. Я просто не знаю, куда их девать и на что тратить, – в тон ему ответила она.

– Значит, тебе хотелось бы быть женой генерала?

– Нет, я не тщеславна, – она, улыбаясь, посмотрела на мужа.

– Тогда зачем нам академия? – спросил Илья, и она снова в тон ему ответила:

– Нам не нужна академия.

Из громкоговорителя на площади вдруг полился плавный и волшебный вальс Штрауса, заполняя и завораживая всё вокруг празднично счастливым кружением. Илья вдруг церемонно обнял жену за талию, она положила руку ему на плечо, и он закружил её в вальсе по дороге.

– А мы? – воскликнула Арина. – Подождите, сделаем «восьмёрочку», это же замечательно, здесь столько свободного места!

И они с Олегом закружились тоже, то сходясь, то расходясь с Савельевыми, рассчитывая движения и длину шага.

– Осторожно, не задень крылом, а то снесёшь фюзеляж, – очень серьёзно проговорил Олег, предупреждая Илью, и все сразу рассмеялись, сбились с такта и остановились.

– Нет, вы только посмотрите на него, – удивилась Арина. – Сколько сил я потратила, чтобы уговорить его идти на танцы, а теперь, он кружится даже посреди улицы.

Олег обнял обеих женщин и тихо проговорил:

– Девочки, пошли немедленно, пока мы не передумали.