(не)желанный брак, или Сделка с оборотнем

Охнула под тяжестью тела, и сама же прижалась к мужу теснее. Его рука осторожно задрала платье и скользнула по ноге, разгоняя по телу дрожь. В крови разливалось обжигающее тепло, заставляющее меня трепетать. Нежность переполняла.

Умелые ласковые поцелуи и прикосновения сводили с ума. Я никогда не думала о первой брачной ночи, но и представить не могла, что она будет такой. Такой головокружительной, наполненной хриплыми вздохами и тихими стонами.

В голове пустота, дыхание прерывистое, а движения Дестина заставляли меня изгибаться и мысленно молить о пощаде и не останавливаться одновременно. Я противоречила себе, сгорая в этой ласковой пытке.

Разгорячённые, покрытые испариной обнажённые тела и его нежный шёпот, наполненный искренностью и смыслом:

– Никогда тебя не отпущу… ты нужна мне. Нужна…

– Я знаю, – улыбнулась в ответ, обхватывая точёное лицо горячими ладонями. – Я счастлива. По-настоящему счастлива теперь, и не предам тебя. Вместе мы справимся со всеми трудностями. Только вместе.

В глазах Дестина плескалась благодарность и любовь…

Эпилог

Дестин отправлялся в Орден Инквизиции по делу о недавнем ритуале, который провели на севере империи, в результате чего погибло три молодых девушки, когда услышал крик в переулке.

– Стража! Стража! Кто-нибудь!..

Хотел бы он пройти мимо, но… поморщился и призвал тьму, пользуясь тем, что улица практически пуста. Раннее утро всё-таки…

Кричала пожилая леди. Из её морщинистых рук мальчишка, лет семи-восьми на вид, пытался вырвать сумку.

Дестин подавил тяжкий вздох, и не церемонясь оттащил ребёнка за шкирку, подняв его в воздух. Женщина ударила воришку спасённой сумкой.

– Паршивец малолетний! – пыхтя праведным гневом, выплюнула она.

Мальчишка не плакал и не просил его отпустить, даже не дёргался, а когда Дестин поставил его на землю, попытался удрать.

– Стой лучше смирно, – бесстрастно предупредил, и ребёнок как ни странно послушался.

– Его следует отвести в Управление, – важно произнесла женщина, прижимая к себе драгоценную ношу.

– Я разберусь, – ровно заверил Дес, показывая взглядом, что женщине пора.

Она прищурилась и смотрела ещё долго, пока не скрылась за поворотом.

Дестин взглянул на ребёнка.

– Есть хочешь? – спросил флегматично.

Мальчишка смотрел волком. Во взгляде пронзительно голубых, как у Деллы, глаз не было страха. Лишь озлобленность.

Несмотря на это, он едва заметно кивнул.

– Отведу тебя в одно место, но ты не станешь сбегать. Договорились?

Мальчишка задрал голову и произнёс с вызовом:

– Накормите, а потом сдадите?

Дестин склонил голову набок.

– Зависит оттого, как вести себя будешь, и как отвечать на мои вопросы.

Мальчишка задумчиво кивнул, вытирая грязным рукавом драной рубашки раскрасневшиеся щёки.

– Зачем сумку пытался украсть? – спросил, сворачивая на Центральную улицу.

– Неясно? Старая карга шла в банк, хотела на хранение отдать сбережения, – насупившись, ответил ребёнок, шоркая босыми ногами.

– А деньги тебе зачем? – терпеливо спросил Дестин. – Еду наверняка на рынке воруешь, да и по карман небось наловчился шнырять. Зачем так много?

Мальчишка опустил светлую макушку, закусывая губу.

– Ну? Так и будешь молчать?

– Мне жить негде, а мамка скончалась давно. Я хотел… за учёбу в пансионе заплатить. Не хочу больше на улице спать, и побираться не хочу. Воровать…– кажется, с каждым словом он становился всё озлобление на весь мир.

Признаться, в этом момент в груди что-то дрогнуло.

Делла никогда не говорила о детях. За пять лет ни разу. Она неплохо устроилась в императорской оранжерее. Торговцы и садоводы со всего Империона съезжались, чтобы полюбоваться её трудами, чтобы выторговать новый сорт, купить семена. Кажется, она всегда увлечена делом…

– Сюда, – показал Дестин и, поднявшись по ступеням «Счастливого единорога», распахнул дверь. – Выбирай, что хочешь.

Мальчишка на мгновение замер на пороге и, оглядев себя, поморщился.

– Тут так красиво, а я такой грязный…

– Там есть уборная, – указал Дестин. – Можешь умыться. Но… – выразительно посмотрел, выдерживая паузу. – Если сбежишь, не узнаешь, что я хотел тебе предложить. Понял?

Постояв с минуту, мальчишка кивнул и деловито пожал руку, будто сделку заключает. Было в этом жесте что-то… отчего замирало сердце. Серьёзность и ответственность, несвойственная ребёнку…

Мальчика звали Кай. Ему семь, и он сирота.

Дестин тщательно обдумывал пришедшую на ум мысль всё то время, пока ребёнок с энтузиазмом ел.

– Ты знаешь кто я? – спросил, с интересом наблюдая.

– А то… – хмыкнул мальчишка. – Все знают. Верный «пёс» императора.

– Боишься меня?

– Все боятся, – непосредственно ответил, облизывая испачканный в креме палец.

– По тебе не скажешь, – усмехнулся Дес.

Кай опустил руки на стол и посмотрел поразительно осмысленно, проникая взглядом в душу.

– Я устал бояться. Вечерами я закрываю глаза и прошу маму забрать меня. Но она не приходит…

– А приюты?

– Переполнены, – дёрнул острым плечиком, отводя взгляд.

Ясно. Значит обижают, вот и сбежал.

– Доедай и пойдём, – Дестин подозвал подавальщицу, чтобы расплатиться.

– Куда? – напряжённо спросил этот не по годам взрослый ребёнок.