Вообще, когда я осмотрелся, то в этом доме оказалось совсем не плохо жить. И местные мужчины нормальные, никто не пытался издеваться или задирать. Они сами от меня вначале шарахались, потому что не знали, чего ожидать. Кажется, кто-то их просветил на мой счёт, но слегка недопонял сам. Я — не сумасшедший, иначе точно бы покончил с собой, попытавшись кого-то еще прихватить. Но это случилось бы раньше, у предыдущей хозяйки. А на самом деле, жить я хотел, а потом и нашел себе оправдание — делаю это ещё и ради соотечественников.
Когда попал сюда, то главным чувством был страх, хотя я очень старался этого не показать: ни новой хозяйке, ни местным мужчинам. Прекрасно знал, что им только покажи свою слабость — и никогда не поднимешься выше в гаремной иерархии.
Хотя здесь, вроде бы, не было такой борьбы за выживание, как у нас. Либо я этого не видел, меня парни не цепляли, выясняли между собой. Но, в любом случае, Старший, Мэтт, был нормальным, перед хозяйками подставляться не хотел, и драк старался не допускать. Да, похоже, он чего-то такого нарассказывал обо мне, но результат меня устраивал.
Потом парни осторожно стали общаться, спрашивать, как я жил у своей предыдущей хозяйки — об этом мне не особо хотелось рассказывать — и о том, как жил на родине. Слушая рассказы, удивлялись и ужасались. Удивлялись тому, что у нас свободы для мужчин больше, но при этом ужасались, что кого-то могли покалечить или даже убить!
А я именно в бою чувствовал себя нужным, полезным, хотя и закончилось все печально. Если бы здесь мне дали себя проявить охранником или телохранителем… Хотя кто возьмёт телохранителем непроверенного человека! На слово мне вряд ли поверят. Да и нет здесь таких мест, где нужна охрана.
Вот в этом и было самое худшее: я чувствовал себя бесполезным, ненужным. Как показать свои лучшие стороны женщине, если нет никакой возможности их проявить?
Наверное, для меня это уже стало вопросом принципа: показать, что я не бесполезная игрушка! Была такая возможность, но я ее бездарно упустил. Теперь перебрал в голове все способы, все свои способности: танцевать не умел, петь — тем более. Что ещё может понравиться женщине? Кажется, что-то госпожа Иллария хотела от меня получить, но я ее тогда разочаровал. Если бы все можно было вернуть обратно…
Но о том, что ей нужен просто помощник в работе, я и подумать не мог. Хотя… здесь-то от меня ещё меньше толку. Но меньше ненавидеть от этого нового парня не стал. Он теперь жил здесь, в отдельной комнате, но на особом положении. Он ведь сам распоряжался своей жизнью! Всего-то надо было родиться в правильном месте и получить профессию. Но смотреть на всех с таким презрением только потому, что ему повезло — плохая мысль, очень плохая мысль.
Я понимал, конечно, что и меня такие чувства не красят, и старался чем-то занять себя и отвлечься.
Марки
Мне очень нравилась новая работа. Вернее, вначале мне понравилась девушка с роскошными волосами и чуть растерянным взглядом красивых глаз. И красивыми формами, вообще-то. Я сразу профессиональным взглядом оценил одежду — она ее не украшала. А моя начальница, старший продавец, почему-то начала предлагать совершенно не подходящие вещи, бросаясь из одной крайности в другую.
Когда она после чего-то длинного, совершенно противопоказанного этой девушке, принесла коротенькое коктейльное платье, я не удержался и вылез с инициативой. Возможно, потом я за нее получу: мужчинам меньше платили, но требовали больше, и прощали им меньше. Но я все же угадал с новым образом! Значит, глаз верный, не зря учился у мамы подбирать одежду. И начальница, к счастью, не была злопамятный, не стала делать выговор за мое поведение. Приличная выручка у магазина, и одна довольная высокопоставленная клиентка — это хороший результат!
И вот мама как-то сказала: "О, смотри-ка, госпожа Элизабет помощника по знакомым присматривает. Пойдешь пробовать?"
Она-то сказала в шутку, а я загорелся. Ведь надо расти, я хочу чего-то в жизни добиться! А когда увидел, для кого нужен секретарь, то все, пропал. Я готов был отдать десять лет жизни, даже двадцать, чтобы туда попасть. Девушка так искренне обрадовалась, когда ей подошла одежда, так благодарила, что… мне очень хотелось увидеть ее снова. Да, я тоже мечтал о красивой доброй госпоже, которой буду нравиться. В магазине показалось, что и она на меня внимание обратила, не считала чем-то вроде вешалки, на которой одежда к ней приехала.
Нет, я прекрасно понимал, что когда она станет моей единовластной начальницей, то будет относиться по-другому. Но, надеюсь, профессионально я тоже хорошо подготовлен, мне действительно нравилось приводить в порядок документы, составлять расписание, готовить кофе и приносить завтрак или обед, если она захочет. И массаж — этому я тоже учился, и умею снимать усталость.
Мама серьезно предупредила, оценив мою заинтересованность в работе: если я надеюсь манипулировать молодой хозяйкой, то чтобы сразу бросил эту мысль!