(не) Желанный муж для госпожи (СИ)

Я купила этого человека, повинуясь сиюминутному желанию. Невозможно было оставить его там, и я воспользовалась своим положением. Но теперь совершенно не представляла, что с ним делать. Практики у меня было маловато, а тренироваться лучше бы на ком-нибудь попроще. Потому что на красивом волевом лице мужчины не было страха перед новой хозяйкой, но не было и обожания или благодарности. А я всегда считала, что это обязательные качества мужчин-рабов. Что-то плохо у меня получается вливаться в местную жизнь, постоянно ошибаюсь.

И тут поняла, что не так: именно волевое лицо! Он отличался от остальных мужчин, которых я здесь видела. А еще его взгляд так и остался полным затаенной ненависти. Нисколько не благодарен он мне за спасение от этой садистки. Кажется, я приобрела себе проблему, очень большую проблему. Можно подумать, у меня их до этого было мало.

Алина. Некоторое время назад

Я проснулась, словно вынырнула из водоворота непонятных пугающих сновидений, но почему-то стало еще хуже: поднимая голову от подушки, почувствовала слабость, головокружение, потом начал душить кашель, мешая вздохнуть. Еле откашлялась, сотрясаясь всем телом.

Что случилось? Как можно было так резко заболеть? Вчера я легла спать абсолютно здоровым человеком. Впрочем, вчера ли это было… Недавнее прошлое куда-то исчезло из памяти. Может, эта болезнь заставляет терять сознание, и я попала в больницу?

Стараясь не обращать внимания на слабость и першение в горле, огляделась: на больницу совсем не похоже. Впрочем, мою квартиру окружающая обстановка тоже не напоминала: просторная комната, непривычно и дорого отделанная; изящная мебель, похоже, даже из натурального дерева. И большие окна, чуть прикрытые золотистыми шторами, через которые льется солнечный свет.

И я тут, на кровати, с больной головой. И вообще состояние ужасной слабости, как будто тело весит тонну.

Высовываю руку из-под покрывала, и в шоке на нее смотрю: яркий маникюр и пухлые запястья… Я вижу вместо себя кого-то другого, как будто сон продолжается!

Но вряд ли это сон: в ужасе спускаю ноги с постели, мельком взглянув на длинную ночную сорочку, атласную, красивого голубого цвета. Да, идти непривычно тяжело, словно ноги отекли. Подхожу к большому зеркалу, встроенному в стену платяного шкафа – в том, что комната не моя, я уже абсолютно убедилась – и вглядываюсь в лицо девушки, свое новое лицо. Вряд ли это сон; разве что, полный бред под воздействием сильных лекарств.

Из зеркала смотрит милая девушка, моложе меня, а полнота делает ее лицо круглым, каким-то наивным. Но черты лица красивые, и волосы роскошные, темные, разбросаны по плечам. Глаза зеленовато-карие, красивого разреза, с длинными темными ресницами. Красивая, только полнота ее немного портит. Вроде бы, это уже не детская полнота, и не юношеская – девушка-то взрослая, хотя и молоденькая. Я в нормальной жизни постарше ее на десяток лет.

Получается, теперь это моя новая жизнь? Неужели все сказки про переселение душ реальны? На пластическую операцию точно не похоже, и последние дни своей жизни я не помню… Что-то в той жизни произошло, и, если отмести вариант внезапно наступившего безумия, это теперь мое новое тело.

Я снова бросила взгляд в зеркало, оценивая перемены: средний рост, лицо красивое, но все же полновата. Нет, не настолько толстая, что даже за здоровье страшно становится, но все равно она выглядит грузной. Какая-то рыхлая девочка, неспортивная. Талия, вроде, есть, но только намеком; ноги полные, как будто отекшие, и руки без малейшего намека на мускулы, с непривычно круглыми плечами.

Возможно, ничего страшного в такой внешности нет, вообще спасибо неизвестным силам, что я не лежачая больная, и за то, что молодая! Но сравнение с моей прежней внешностью заставило приуныть – я не привыкла таскать на себе лишние килограммы.

Да, кстати, про лежачую больную – желудок режет, как будто я наелась чего-то острого, и все еще кружится голова, временами даже перед глазами становится темно, и я хватаюсь рукой за что-нибудь, чтобы переждать этот момент и не упасть.

Что-то новое тело мне выдали так себе… потрепанное какое-то, БУ-шное.

И вот, когда я направляюсь обратно к постели, потому что устала и ужасно хочется прилечь, раздается стук в дверь, и заглядывает женщина:

- Ой, госпожа Илла, вы встали?

- Я ужасно себя чувствую, - сказала ей чистую правду. Не знаю, что мне можно говорить, что нельзя, но притворяться здоровой и бодрой сейчас просто не могу.

- Ой, госпожа… - снова повторила женщина, и, похоже, она явно меня жалела.

Вошедшая была среднего возраста, даже постарше «среднего», но еще не пожилая; невысокая, крепкая, деловитая, в неяркой одежде, похожей на униформу. Мне она напомнила горничную или медсестру.

- Вам промывание желудка сделали, потому что совсем плохо было, а потом прокапали что-то – доктор велел, и таблетки дали, чтобы поскорее в себя пришли.

- Не знаю, что за таблетки были, но я вообще плохо помню, что случилось, - закинула я пробный шар.