(Не)жестокая нежность (СИ)

Она ничего не ответила. Нежно сжала мою плоть в руках. Улыбнулась, облизнувшись эротично, и стала ласкать меня, творить волшебство — выражаясь её же фразой, как часто любит говорить, когда я делаю то же самое с ней.

Смотреть на Тину одно удовольствие. Я наслаждаюсь не только восхитительными ощущениями, которые она мне дарит, но и тем, как это выглядит: как её пухлые губы скользят вдоль всей длины, как играет и дразнит языком, как заглатывает глубоко…

— Иди ко мне… скоро лопну… — воздержание даёт о себе знать.

Если не перейдём к основному, то кончу в её рот. Это, конечно, заманчиво и я обязательно так сделаю, но не сейчас. Хочу видеть свою девочку, содрогающуюся в оргазме, слышать протяжные стоны и то, как произносит моё имя и слова любви…

Поднимаю жену с пола.

Тина садится на меня. Отодвинув край трусиков, вхожу в неё — свой персональный рай.

— О-о-о… — насаживаю её на себя, врываясь ритмичными толчками.

Моя девочка активно двигается навстречу, блаженно прикрыв глаза и кусая губы. Она трогает свою грудь, теребит и щипает соски… стонет с придыханием…

А у меня голова плывёт в пьянящем ощущении.

— Сладкая… — сжимаю жену в стальных объятиях. Хочу ускориться, но сначала заботит удовольствие любимой женщины, я пока не чувствую, что она у цели.

— Как хорошо… — Тина обхватила моё лицо ладонями, прижимаясь лбом к моему лбу.

— Скажи когда… — шепчу в её губы.

Надолго меня не хватит. Ещё немного и взорвусь.

— Почти…

Стоило спросить, и я ощутил, как внутри неё появились первые признаки зарождающего оргазма, а стоны стали частыми и громкими. И для меня это приглашение — больше не ждать, не оттягивать момент. Что и делаю.

Переворачиваю Тину на спину. Вколачиваюсь в её нежное тело с безумной скоростью. Нас накрывает одновременно. Изливаюсь мощной струёй, а интенсивные сокращения лона выдаивают из меня всё до последней капли…

И такое блаженство накатывает, до дрожи пробирает… А чтобы продлить удовольствие, не спешу покидать разгорячённую влажную плоть, и целую, целую любимые пухлые губы…

2.38

Прошла ещё неделя… семь бестолковых, безрезультатных, дурацких дней… То, что происходит, напоминает затишье перед бурей. Молчание убивает…

Уже сотни раз убедился в бессмысленности показного расставания и разлуки с семьёй. И вопреки всем заверениям Филиппа Абрамовича, который убеждал меня набраться терпения, ждать, ни в коем случае не торопиться, не совершать необдуманных поступков, во избежание ошибок — я собираюсь съездить за женой и детьми.

Хватит… Только когда они рядом, мне спокойно.

А после встречи с Тиной ещё больше разбередил душу, ведь не знаю, как долго будем так жить — от свидания к свиданию. Оказывается, не видеться и тосковать — порой легче, чем многократно расставаться, бесконечно прощаться, целовать её заплаканное лицо опять и опять, не желая отпускать…

Поэтому успевал насладиться присутствием любимой женщиной, ловил каждый взгляд, улыбку, вдох, прикосновение, не в состоянии оторваться от неё. Смотрел и не мог насмотреться, вдыхал родной аромат и не мог надышаться, жадно пил её манящий свет и не мог напиться…

Я по-прежнему голоден, хотя на время ощутил наполненность, но этого мало, ничтожно мало… А стоило уехать, ядовитая тоска накатила с новой силой, заставляя изнывать от изощрённой пытки. И ждать с нетерпением встречу…

«Когда увидимся в следующий раз? По детям тоже соскучился, а их вовсе не видел с момента отъезда» — это невыносимо.

— Ян? — Олег прикоснулся к моему плечу, обращая на себя внимание.

Приехал к нему, чтобы просто выговориться и не свихнуться от нескончаемого потока мучительных мыслей, от которых голову разрывает. Я знал, что одержим и зависим, но чтобы настолько — для себя самого стало удивлением.

— М-м? — взглянул на него.

— С твоей семьёй охрана. Что тебя тревожит? — он поставил передо мной на столик чашку кофе. Сегодня мы без крепких напитков общаемся. Но больше поразило отсутствие бл*дюшника в его кабинете, да ещё в пятницу вечером. Ведь я пришёл, не предупреждая, и не думал застать Олега в полном одиночестве.

И, разумеется, очень благодарен ему за то, что терпеливо слушает моё «нытьё» — иначе не назвать. Хотя с кем, как ни другом, можно поговорить по душам…

— Неизвестность… — причём даже не тревожит, а пугает, связывая по рукам и ногам, лишая сил. Сколько это будет продолжаться?

— Ты подключил Гартмана, не сомневаюсь — скоро всё решится. Если он взялся за дело, то докопается до сути. А то, что нет новостей — не всегда означает нечто плохое.

— Понимаю, но от этого не легче… — я обречённо вздохнул. Потом отпил ароматного дымящегося напитка, который всё-таки оказался с коньяком.

«Иногда, кажется, что эти проблемы не закончатся, и одни события стихийно перетекут в другие, добавляя очередных сложностей».

— Наберись терпения, — приободряет друг.

— Говоришь, как Филипп Абрамович.

— А есть варианты? Конечно, если тебе так нравится — можешь продолжить изводиться дальше.

— Угу… — я откинулся на спинку кресла, прикрыл веки, представляя любимое лицо.