(Не)жестокая нежность (СИ)

— Мне нужно знать, что представляет собой жена Тарасова, а кто, как не Тина может вывести её на эмоции. Мутная дамочка — эта Татьяна Островских…

— То есть, вы использовали Тину намеренно? — не нравится мне такой подход.

— Всё под контролем, ей ничего не угрожает — переживать не о чем. Обещаю, — заверил Филипп Абрамович.

«Что угодно предполагал, но чтобы так…» — его методы работы не имеют границ, когда желает докопаться до истины. Хотя ничего страшного не случилось.

— Хорошо. Допустим… — я согласился с ним. И замедлился, потом вовсе остановился, спешить больше некуда. — Что дальше?

— Давай встретимся через пару часов, — предложил тут же он. — Отужинаем и всё подробно обсудим. Надеюсь, у меня за это время найдётся, чем тебя удивить.

— Договорились.

Я предупредил Тину, что задержусь. По совету адвоката, не стал спрашивать у неё ничего о визите в больницу. Не сомневаюсь: она сама расскажет, когда увидимся.

Сейчас больше интересует, какие новости есть у Филиппа Абрамовича.

И стоило подойти к машине, опять заметил записку под «дворником». Взял бумажку, развернул…

«Это что-то новенькое…» — помимо уже знакомой фразы, там значилось маленькое, но весомое дополнение:

«Твоя жена ответит за мою смерть, если не расстанешься с ней… Время бесценно — его не хватает, время бесследно в руках исчезает…». И, как всегда, подписано именем Яна. Осталось только наставить злобных смайликов для устрашения.

Вот как это понимать? Я не знаю…

Вспомнив о Ларе, оправил ей сообщение с логичным вопросом «когда ждать?», на которое мгновенно пришёл ответ: «Ян, извини, скорее всего, задержусь ненадолго. Не успеваю закончить все дела. Но я обязательно приеду. Думаю, недели две ещё потребуется…».

Кивнул. Раз больше ничего не остаётся.

И оставив поиски причин на потом, поехал на встречу.

Филипп Абрамович уже был на месте. Он что-то просматривал в планшете и одновременно общался по телефону.

Этот человек никогда не ругался, не повышал голос, не проявлял негатива, но то, каким сухим официальным тоном говорит сейчас — отталкивает больше чем, если бы возмущался и кричал. Его внешнее спокойствие и дружелюбие обманчивы, а на лице всегда маска, за которой прячутся истинные эмоции. С теми, кто переходил ему дорогу, странным образом что-нибудь происходило… Случайность? — нет, не думаю. И потеря финансового благополучия или положения в обществе — самое простое, что могло быть… его руки по локоть в крови…

«Филипп Абрамович, правда, похож на акулу» — я иду к столику, разглядывая его хищный профиль. Но у него есть бесценное качество, пожалуй, перечёркивающее всю жёсткость характера — это умение дорожить близким окружением. Это не только семейные узы, но и имеющиеся немногочисленные друзья. И хорошо, что я вхожу в число избранных людей, благодаря своему отцу, с которым их связывали, помимо работы, дружеские отношения. Для нашей семьи он сделал многое…

Вот и в очередной раз помогает.

Филипп Абрамович заметил меня.

— Ладно. Созвонимся. Держи в курсе. Докладывай обо всём оперативно, — сказал он резкими обрезанными фразами и отключил телефон, а стоило вновь взглянуть в мою сторону, глаза потеплели.

— Извините за задержку, в пробку попал, — я присел за стол.

— Бывает… Как раз получил нужную информацию сейчас… И, кстати, уже заказал блюда на свой вкус. Ты не против?

— Нет, так даже лучше.

В этот момент подошёл официант, а судя по разным закускам, которые он расставляет, разговор ожидается плодотворным и без горячительных напитков не обойтись.

— Ну что, не терпится узнать? — хитро улыбнулся Филипп Абрамович, как только мы остались наедине.

— Ради этого здесь.

— Начну с того, что Тарасов собрался разводиться с женой и уже подал документы три дня назад, а если учесть условия брачного договора, согласно которому она останется ни с чем, то… делай выводы… Как тебе мотив?

«Развод?» — интересно, по каким причинам? Дело не в Тине — это точно, да и бессмысленно её добиваться. Моя девочка принадлежит мне душой и телом.

— Лучше не придумаешь, если преследует меркантильные цели, — согласился с ним. — Но почему следователь не озвучил это?

— Возможно, ещё не в курсе? Да и начал отрабатывать другую версию с подачи жены пострадавшего, тем более она тоже умело изображает из себя жертву.

— Зачем вам всё-таки понадобилось впутывать Тину? — не понимаю этого. С его связями — узнать что-либо проще простого.

— Тина — как раздражитель в данной ситуации, это заставит Татьяну Островских ревновать, злиться, совершать ошибки, делать необдуманные поступки в страхе, что всё выплывет наружу. И тогда она сама выдаст себя с потрохами. Мои ребята уже за ней следят: ведёт себя подозрительно, нервничает, дёргается от каждого звука, озирается по сторонам…

— Надеюсь, всё решится быстро…