Не жизнь, а роман!

Котта в нужных местах была затянута лентами, а сверху короткое расшитое сюрко, больше напоминающее приталенный жилет. Это единственная вольность, которую Катя позволила себе в наряде. Впрочем, ещё было пальто, но оно вызывало не больше интереса, чем бестолковое сюрко у некоторых дам, походившее на большой расшитый воротник, чем на второе верхнее платье.

Фернандо с любопытством осмотрел её и, прижав руку к груди, любезно польстил о непревзойдённой красоте его гостьи. Катерина с достоинством приняла комплименты, ответила, что счастлива и благодарна судьбе, что та надоумила её постучать в дом благородного сеньора.

Довольные друг другом, они прошли в гостиную, где уже сидели Рутгер и Гильбэ. Помещение ничего общего не имело с замковым обстановкой. Никакой мрачности, наоборот, избыток цвета в виде свисающих с потолка тканей, которые сейчас были подобраны шнурами. Видимо, при необходимости большая комната делилась этими полотнами на меньшие помещения или это служило защитой от летающих насекомых.

Стол, за которым ожидали хозяина Катины сопровождающие, здоровенный массивный сундук у стены. Если его поставить на ножки, то он мог бы исполнять роль комода. И со всем этим тяжеловатым интерьером нелепо смотрелись низкие цветные диваны в дальней части помещения. Это даже ещё не диваны, просто поверхность для сидения, едва приподнятая над полом, но обтянутая дорогой тканью. Катя с чисто женским сожалением отметила, что смешение двух культур произошло в самом невыгодном ключе. Ну, может, когда яркие полотна*, закреплённые у потолка, опустят, и они всё разделят на зоны, тогда дизайн заиграет?

(*летом вместо лёгких тканей повесят намоченные войлочные ковры, чтобы, испаряясь они создавали прохладу)

Во время трапезы хозяин ухаживал за Катериной, нарезая для неё рыбу, вытаскивая кости, подавая кусочки фруктов на фарфоровой тарелочке, подливая сок. Фруктовую тарелочку, которая умещалась у него на ладони, он ей в руки не давал, зато у него нашлась серебряная двузубая вилка, которой Катя цепляла фрукты.

Она сумела показать, что оценила по достоинству благосостояние и воспитание сеньора Фернандо. Он был этим доволен. На столе стояли чаши с водой для ополаскивания пальцев, и многие дамы предпочли бы есть руками, но аристократки… да-да, не жёны сеньоров, которые не столь давно получили свои земли, а настоящие аристократки, в которых течёт древняя кровь, родственная королям, умеют пользоваться вилкой.

Катерина пыталась ввести в своём замке этот прибор, но она попросила изготовить привычную ей форму, у которой четыре зубца — и вскоре отказалась от этой идеи. Уж насколько Бритта была старательной, но грязь между зубцами ею не вымывалась, копилась, подсыхала, противненько осыпаясь на руки разглядывающей её сеньоры, и на деле получалось, что вилка — жутчайшее скопление микробов. В конце концов, Катя заказала переделать часть вилок на двузубые и пользовалась ими только она. Даже Люси говорила, что ей проще пальцы ополоснуть, чем тыкать себе в рот острыми концами. А кружевницы боялись осуждения отца Жюля. Катя понимала: девушкам невозможно противостоять его давлению.

— Сеньор де Вальдивия, а что же ваша жена? Мы не стесняем её?

— Моя Аурелия живёт недалеко отсюда вместе с детьми. Здесь порт, много разного народа, шумно и иногда небезопасно. С кораблей сходят разные люди и не все ведут себя достойно. Я тут бывают по делам, и большая удача, что вы меня застали. Не самое лучшее место для жизни. Мало зелени, пыльно, летом душно, а в мои годы уже хочется покоя и созерцания красоты.

— Ваши годы? — чуть приподняла в удивлении бровь Катерина.

— Да, — мужчина был польщён лёгким женским интересом и возражением по поводу его возраста.

Сначала сеньора не впечатлила его, но после того, как она отдохнула, то стала очевидна её привлекательность. Яркие выразительные глаза, идеально чистое лицо, чуть прихваченное загаром, чёткий контур красивых губ, лёгкий румянец, и в целом, несмотря на некоторую худобу, которая понятна после длительного перехода, сеньора весьма притягательна.

— Мои годы, — улыбаясь, повторил он, впрочем, не уточняя свой возраст, но вряд ли он перешагнул сорокапятилетний юбилей. — Я уже знаю от ваших спутников, как закончился крестовый поход, а что бы вы рассказали мне? Моя жена будет спрашивать о новостях и ей скучно слышать о завоеваниях.

Катерина слегка кивнула, понимая, что ему хочется узнать что-то будоражащее и интересное, то, чем можно поделиться со своей женой, любовницей и получить от них заслуженную награду. В глазах Кати мелькнуло веселье: она представила сеньора Фернандо в качестве надутого птица с червячком в клювике. Ну что ж, она накидает ему жучков-червячков, пусть бахвалится!