Не жизнь, а сказка

— Так вы сама Смерть? — с трепетом в голосе спросил он.

— Она самая.

— Чего ж ты этого скелета не приберёшь? — вдруг осмелел капитан. — Сколько времени по белу свету шляется, народ мутит!

— Не могу…

— Он на Руси, как заноза в заднице! — подал голос Иван-дурак.

— Кстати, о занозе… — Конан крутанулся вокруг себя, явно пытаясь что-то достать. Прошин глянул варвару за спину и рассмеялся.

— Ваня, не только на Руси, но и в Киммерии.

С этими словами капитан милиции аккуратно, но быстро выдернул из кожаных штанов Конана ту самую иглу, которую они безуспешно пытались сломать. Кощей при виде крошечной блестящей железяки оцепенел.

— Мадам, не желаете ли завладеть этим? — Прошин протянул даме в белом трофей. — Я думаю, ваш старый знакомец…

Кощей прыгнул на капитана с проворством, которого никто не ожидал. Кроме Ивана-дурака. Богатырь одной рукой успел сдвинуть Прошина в сторону, а другой встретил летящего Кощея. Бессмертный совершил немыслимый кульбит и затих на полу. Смерть усмехнулась, взяла из рук Прошина иглу и с интересом посмотрела на неё.

— Занятно. Ну, Коша, пойдём. Теперь-то ты не откажешься, а?

Кощей, лёжа на полу, злобно глянул на милиционера.

— Всё, капитан, конец тебе! Освобожусь и прибью!

— Ну, ты нахал! — удивилась Смерть. — Я в руках твою себя держу, а ты ещё планы на будущее строишь!

С этими словами дама в белом схватила Кощея за шкирку, и они исчезли.

Ошарашенные произошедшим, гости с уважением и страхом смотрели на людей, уничтоживших бессмертную личность. Слуги Кощея растерянно переглядывались. Минотавры мялись с ноги на ногу, не понимая, что им теперь делать.

Конан, ничуть не опечаленный скоропостижной кончиной бессмертного хозяина, увидев пухлого евнуха, с которым недавно ругался, заорал:

— Эй, друг, неси нам вина! Продолжаем гуляния!

Плотина молчания прорвалась после этих слов. Присутствующие загалдели, кое-где даже послышались приветственные крики в адрес варвара. Карнавал продолжался…

Утром на мощёном дворе кощеева замка товарищи прощались. Прошина ожидала баклажановая "шестерка" с носатым водителем. Возле Конана стоял черный, как смоль жеребец с красными глазами. Иван-дурак поглядывал на самоходную печь, дымившую не хуже паровоза. Шимми, вздыхая, смотрел на торговый караван.

— Ребята, я одного так и не пойму! — решил озвучить мучавший его вопрос Прошин. — Ну, ладно, я сюда попал по ошибке — Кощей другому пригласительный прислал. А вы-то как здесь оказались? Вы ж не упыри какие, чтоб в чести у злыдня ходить!

— Я, понятное дело, с профессиональным интересом приехал, — ответил Шимми. — Только вот уезжаю ни с чем.

— А мне сказали, что снять заклятье с Васьки может только Кощей. Если ему три раза в репу постучать. А я только дважды успел… Теперь он помер, может, и Васька расколдовалась.

— Эй, дарагой! — послышался возглас носатого водителя. — Паехали, а?

Прошин отмахнулся. Самоходная печь выпустила клуб черного дыма — Иван-дурак грозно нахмурил брови. Черный жеребец заржал и топнул копытом. Конан дернул узду и сказал:

— А я уж и не помню, как сюда попал. Агний, чтоб ему пусто было, наворожил мне путь туда, где богатства великие и вино хорошее. Богатств особых я не заметил, а насчет вина он не обманул. Кстати! Эй, пухлый друг!

Евнух заметался по двору, но, поняв, что от бдительного варвара не скрыться, покорно подошёл.

— Значит так: неси нам четыре большие фляги эльфийского вина. Мы с собой возьмём, чтоб в дороге не помереть от жажды.

Евнух умчался выполнять приказ — попробуй ослушаться одного из победителей могучего Кощея!

— Эй, дарагой! Ну, поехали, а? Время — дэньги!

Печь выпустила облако черного дыма, а жеребец Конана злобно заржал и навалил горку конских яблок.

— В миграционную службу сдам! — пригрозил Прошин водителю, и тот сразу же уткнулся в радиоприемник, готовый ждать столько, сколько нужно.

— Травой топить буду! — рявкнул Иван. Печь издала тонкий звук, дым стал из черного серым.

Конан не стал тратить слов — он просто врезал кулаком жеребцу в лоб. Горка конских яблок увеличилась.

— А ты на чём уедешь? — спросил Прошин у Шимми.

— Вон в том экипаже, — показал обезьян на одну из телег в караване.

— Но там же клетка!

— Вот в ней и поеду, — усмехнулся Шимми. — Нельзя мне известность приобретать, сами понимаете. А про животное разве кто подумает, что оно и есть тот самый багдадский вор? Ну, что, прощаемся, да идите меня сдавать…

Три человека и обезьян обнялись, после чего на Шимми надели поводок и повели к начальнику торгового каравана. Шимпанзе заперли в клетке. На прощанье Иван-дурак сказал караванщику:

— Сено чистое ему постели и меняй чаще.

— Будешь плохо обращаться с ним — на том свете найду! — Прошин сделал грозное лицо.

— Флягу у него заберёшь, я и на этом свете тебя найду, — сказал Конан, засовывая флягу в клетку Шимми.

Караванщик клятвенно уверил благородных господ, что непременно выполнит все их указы.

По возвращении во двор их ожидал сюрприз в виде остатков роты минотавров. Быкоголовые выстроились, и старший объявил:

— Господа, мы хотели бы отправиться с вами. Будьте нашими командирами!