Не злите Броню

– Представляете, – продолжала она, наслаждаясь всеобщим вниманием. – Когда мы с Зариком, – отдыхая от наших научных исследований, – гуляли вдоль аллейки у нашего дома, мы ее несколько раз встречали. Так она – Какие у тебя научные исследования, Ниночка? – изумленно спросил Захар Ильич.

– Я, между прочим, твоих древних скифов тоже изучаю, – оскорбленно ответила супруга.

– Как? – поразился профессор.

– В твоих статьях много картинок, – не моргнув глазом, объяснила та. – Так вот, эту, с позволения сказать, невесту, мы несколько раз встречали. Так она даже не знала, что мой Зарик – профессор, представляете?

– Да уж, – засмеялась Ирка. – И о скифах ничего не знала?

– Какие скифы, дорогая, – махнула рукой профессорша. – И Костю она презирала. Не готовила для него, не убирала, не ходила по магазинам, не гладила ему рубашки…

– Ниночка, да у него и рубашек нет – одни футболки да свитера… – поспешил восстановить справедливость профессор.

– Вот я и говорю, не гладила…

Ирка представила, как Нина Федоровна стоит у замочной скважины, собирая сплетни о соседке. Представить это было несложно. Но такая метаморфоза жены профессора показалась Ирке невероятно смешной, и она вышла в кухню похохотать. Там она столкнулась с Натусей, резавшей торт. Несмотря на страсть к походной жизни, она все-таки была очень домовитой хозяйкой, на радость Саше.

– Натуся, – промурлыкала она. – Как я по тебе соскучилась. А вот ты ребеночка родишь, он мне будет кто?

– Мне бы для начала выяснить, ты-то мне кто, – задумчиво почесала Натуся затылок рукояткой ножа. – Да какая разница. Родственник он тебе будет, понятно? – ласково «объяснила» она, целуя девочку в завитки на лбу.

– Кажется мне, – проговорила Ирка, – что Бронька с Владиком сунутся копать Костину историю, как ты думаешь?

– Вообще-то любопытно, что там искали, – кивнула головой Натуся. – Я бы сама хотела узнать, да нельзя, положение обязывает. Санька теперь мне не позволит никуда нос совать.

– Если хочешь, – предложила Ирка, – я для тебя поузнаю. Костя завтра придет к Куликовым машину мыть, могу и я к ним заглянуть. Может, у нас идея какая-нибудь родится.

– Поузнавай, – засмеялась Натуся. – Ты, наверное, не меньше мальчишек любопытством мучаешься. Так что давай, действуй, если мама с папой разрешат.

– Разрешат! Я им столько пятерок из школы натаскала, что свинство было бы не разрешить.

Мама с папой действительно разрешили дочери отправиться в воскресенье к Куликовым. Тем более, что мама и тетя Ася тоже решили встретиться у Али дома.

Сестры обменивались новостями на кухне, стряпая пельмени, Валерий Павлович спасался от дамского трепа в кабинете за компьютером, делая вид, что пишет лекцию – он преподавал психологию в одном из коммерческих вузов. На самом же деле, развернув монитор к себе, он с упоением играл в Звездные войны. Хотя, когда вкусный пельменный запах стал щекотать его ноздри, он начал считать, что обилие женщин в доме – не так уж плохо, и, вообще в восточном институте многоженства явно что-то есть.

Дети же, получив в распоряжение большую куликовскую квартиру почти что целиком, вначале вели светскую беседу, обмениваясь школьными новостями. Ирка снисходительно слушала Бронькин рассказ о том, как он хитроумно удрал из женского туалета, в котором его коварно заперли девочки, пообещав показать мадагаскарского таракана. Таракан оказался ненастоящим, а пластмассовым, и выскакивал из спичечного коробка на пружинке прямо на руку. Бронька позорно заорал и, пока он тряс рукой, девочки втолкнули его в кабинку туалета и заперли снаружи.

Бронька не растерялся, и, правильно рассчитав, что его реакцию слушают снаружи, сообщил, что на полу валяется классная губная помада, которой можно прекрасно рисовать на стенках.

– Сейчас бегемота нарисую, помады как раз хватит, – сообщил он в пространство. Дверь кабинки тут же распахнулась, и его выволокли наружу.

– Вот они разозлились, что помады-то не было, – заключил Бронька. – Правда, они со злости снова меня туда пытались втолкнуть, но тут пришла уборщица и всех разогнала. А Костя вон идет, – добавил он, глядя в окно.

– Не в простынке, – удивилась Янка, встав коленками на кресло у окна.

– Не обманул, значит? – обрадовался Валерий Павлович.

– Вы ему, наверное, сказали, что пельмени будут, – заметил трезвомыслящий Владик.

Костя явился во всеоружии – с автошампунем, губками, и мечтой автомобилиста – тележкой на колесиках для лежания под машиной.

– Ну ты даешь! – восхищенно сказал Валерий Павлович, рассматривая тележку. – Где взял?

– Сам сделал, – гордо ответил Костя.

– Это мне? – не веря своему счастью, уточнил Валерий Павлович, и получил горячие уверения в том, что он, как Костин спаситель, пострадавший при перевозке Кости на кабачок, банку с вареньем и испачканные вареньем чехлы, может вечно рассчитывать на его, Костину, безмерную благодарность и скромные конструкторские способности.