Не злите кошку! (СИ)

Вот оно, мое счастье, лежит у меня на груди. Кровь заполнили пузырьки эйфории. Поцеловала, плеснув смехом. Унес похудевшее, но такое желанное тело. Нежно касаясь, вымыл и, обтерев, унес на кровать, одев ее, быстро оделся сам и кинул дежурившему эльфу за дверь, чтобы принес еды. Расчесав ее волосы, поставил на подносе еду и смотрел как она с жадностью ест. Спросила про дракона, прижал хвост ревности. Пояснил, что тот ушел на поиски мужей. Отдав мне пустую чашку, потянула руки, скинув рубашку, быстро улегся и прижал к себе, нежно оглаживая хрупкие плечи и перебирая пряди волос, массируя кожу головы. Поцеловала, обдав жаром желания, заглянул в глаза, проверяя. Перевернув ее на спину, изучал губами нежную кожу, грудь, замерев над животиком, полепетал на эльфийском малышкам, они послали волну любопытства. Раздвинув заветные складочки, замер, проведя по ним, припал губами. Ее стоны звучали как музыка, растерев влагу по колечку, запустил один палец, языком продолжая наращивать темп внутри горячей щелки. Добавил второй палец в тугое колечко, она застонала и требовательно дернула меня на себя. Аккуратно развернул и, прогнув спине, смазал колечко, вошёл, пальцами продолжил движения языка, она стонала и подключилась к темпу. Ее волна оргазма захлестнула меня, следом ушел я, щедро делясь магией. Попросила пирожные, обтерев ее, укутал в одеяло и усадил на балконе, кормил с ложки. После ухода королевы завернул в одеяло и унес в оранжерею.

Мария.

Кошка, увидев зелень, потребовала выпустить ее, ей тоже хотелось почувствовать котят.

Скинув одеяло и одежду, мгновенно потянулась кошкой, Элендил следил с восхищением за кошкой. Я, распластавшись на траве, терлась боками, а потом перевернувшись, подставила животик солнышку пусть и зимнему и через защитный экран. Элендил сев рядом и провел рукой по животу, задевая ставшие чувствительными соски. Я, мурлыкнув, извернулась и подставила еще и шею. Кошка была счастлива, котятки в животе, гладят, солнышко. Свернувшись, уткнулась носом в живот, принюхалась. Маленькие три капельки видны магическим зрением, затарахтела, посылая волну материнской любви, лизнула живот. Магический резерв был почти пуст. Эльф, положив руку на меня, принялся пополнять резерв. Отказалась уходить, свернувшись калачиком на одеяле и экономя резерв. Элендил сел рядом, прислонившись к дереву, но не убирал руку, делясь резервом. Слабость нахлынула внезапно. На дорожке послышались шаги, голову поднять сил не хватило, только открыть глаза. Эмиль, Маркус и Вернорис стояли и смотрели на меня. Из последних сил подобралось и прижала хвост и уши, ища в их глазах ответы.

Маркус и Эмиль.

Мы быстрым шагом шли за эльфом, он сказал, что сутки прошли, леди снова хуже и повел в оранжерею. Пройдя по оранжерее, остановились, как вкопанные, на одеяле лежала наша котенок, увидев нас, она с трудом подобрала лапки. И прижав хвост и уши, с настороженностью смотрела на нас. Мы глядели на похудевшее тело, позвоночник явно торчал из потускневшей шерсти, ребра были видны почти все, впалый живот. Только глаза блестели и выдавали чувства. Мы шагнули первыми, она вжалась в землю, нервно дернув хвостом.

Эмиль.

Я принял решение, сорвав одежду, перешёл в зверя и, как тогда ползком на лапах потягиваясь и мурлыча, успокаивающее подтягивал тело к котенку. Подполз, уткнувшись в шею, и стал аккуратно вылизывать, щедро делясь резервом, принюхиваясь к новому запаху котёнка. Вроде отмерла, но продолжала смотреть на Маркуса, в его глазах была боль, он медленно шаг за шагом подходил, словно к эшафоту.

Маркус.

Я стоял и смотрел, как настороженно отнеслась к нам малышка, Эмиль, недолго думая, сорвал с себя одежду и пополз к ней, облизывает, я же словно парализованный, шаг за шагом подходил, боясь, что прогонит, не примет, упал на колени и протянул руку, она понюхала ее и лизнула. Я переместившись, с другой стороны, гладил бока, шею, вливая резерв, и тоже начал принюхиваться, как и Эмиль, к запаху малышки. Сладкая нотка появилась в аромате Марии, перемешиваясь с двумя новыми. Но я точно знал, это запах моей крошки. Потихоньку ступая, словно боясь спугнуть, приблизились три вампира и змей, волк и Вернорис остались на дорожке, волк стоял и хмурил брови, втягивал в себя воздух. Вернорис же стоял и не шевелился, смотрел на нас. Потеснив ослабевшего эльфа, парни тоже принялись гладить расслабившуюся малышку, и делиться резервом. Малышка сладко зевнула, показав розовое небо и язык.

Мария.

Я блаженствовала, меня гладили и пополняли резерв. От мужей шли волны спокойствия, радости и любви. Я успокоилась и смотрела на того, кого и не думала уже увидеть, на дорожке остался Вернорис. Выглядел он плохо. Он, осторожно ступая, приблизился ко мне, я замерла, протянул руку, давая понюхать, понюхала и фыркнула, парой он мне так и не стал. Запах не был неприятным, но меня и не тянуло к нему. Он сел на колени, и просто погладил меня, я лизнула ему руку. Он опешил и, поднеся руку к лицу, принюхался. Его зрачки сузились.