Не злите ведьму. Сказочная работёнка

– М-да, не ожидал от Серёги такой мерзости, – огорчился Толя. – Женьку то зачем в это втягивать? Ей и так досталось без вины, а на чувствах играть… Это на него как-то не очень похоже.

– Я уже пережила разочарование в Серёже, а теперь твоя очередь, – похлопала я его по плечу. – А пока будешь разочаровываться, потютюшкайся с Владиком, пожалуйста. Мне со своей роднёй тоже кое-что надо разрулить, чтобы уж все точки над i окончательно расставить и не думать больше об этом. Я быстро. Администрация всё равно ещё закрыта в такую рань, попозже туда съездим.

Нам нужно было решить вопрос с регистрацией по месту проживания. Это даже не столько нас касалось, сколько Владика – его же к поликлинике надо прикрепить, медосмотры проходить, прививки делать. Мы будем жить в Мухино, пока я не покончу со всеми злодеями, которые портят жизнь мне и угрожают своей семье. Неважно, что будет после. Бюрократия не знает такого слова. Если у нас останется мизгиревская прописка, в мухинской поликлинике мне все девять кругов Ада пройти придётся, прежде чем Владьку к какому-нибудь педиатру припишут. Не хочется просто время тратить на это всё. Со штампами о местной прописке всё намного проще будет.

* * *

Проблемы от мелких неприятностей отличаются тем, что первые требуют решения, а от вторых нужно просто избавляться. Мой брат Вовка – это мелкая неприятность, способная создать проблемы. С ним я поступила примерно так же, как с Карпуниными.

Если подробнее, то дело было так. Я взяла волшебное блюдо и позвала Фросю в мансарду, чтобы лишний раз не нервировать Власова демонстрацией магических возможностей. Попросила у артефакта доставить мне Вовку. Вовка в это время ещё спал, поэтому поставленное на пол блюдо вытянулось в длину и явило мне братика, завёрнутого в тонкий пятнистый плед. Шаурма, блин. Проявлять к родственнику почтительность в мои намерения не входило, поэтому я не слишком вежливо потыкала его в бок пальцами ноги, чтобы разбудить. Он открыл глаза, увидел меня, несколько раз моргнул непонимающе, а потом сел на блюде и поинтересовался:

– Это чё за хрень?

– И тебе доброе утро, – ответила я со злорадной улыбкой. – Познакомься, Вова, это Фрося. Она кикимора. Сейчас она немножко вправит тебе мозги, после чего ты вернёшься к жене и детям совершенно другим человеком. Улучшенной версией версией себя, так сказать.

Я и сама могла бы кое-что исправить в его голове, но брезговала. А ещё я опасалась что-нибудь сломать. Человеческий разум – материя хрупкая. У кикиморы сотни лет опыта работы с ней, а я свои возможности и силу ещё не осознала. Вдруг у братца после моего внушения мозги окончательно набекрень съедут? Не-не-не. Так нельзя. Я даже с Карпуниными не рискнула так поступить, хотя их не жалко, а этот паразит мне вроде как родной.

Вовка думал, что ему всё это снится – мне так Фрося сказала. Я попросила, чтобы он и дальше пребывал в этом заблуждении. Ну а что? Проснётся потом адекватным человеком. Так даже лучше. Кикимора нашептала ему, что он стыдится своего прежнего поведения и хочет всё исправить, в связи с чем извинится перед всеми родственниками и активно займётся поисками работы. Ему уже за тридцать – пора научиться жить самостоятельно, а не за чужой счёт.

Заодно я проверила, работает ли артефакт в обратном направлении – после промывки братику мозгов попросила блюдо вернуть то, что на нём находится, туда, откуда это было взято. Оказывается, так тоже можно. Завёрнутый в пледик Вовка испарился, а я с помощью способности к магическим перемещениям убедилась в том, что объект доставлен по нужному адресу. Хорошо, что сообразила окружить себя мороком невидимости, а то заодно познакомилась бы с племянницами.

От одной мелкой неприятности вроде как избавилась – у Вовки теперь другая жизнь должна начаться, и осталось только дождаться положительного результата моего вмешательства. Пророческий дар сказал, что мой братик изменится в лучшую сторону – найдёт престижную работу, перестанет цапаться со всеми и искать лёгкие пути. Хорошо ведь.

А с мамой всё обстояло намного сложнее. К ней в голову я лезть не хотела. Я её десять лет не видела и даже не интересовалась, как она живёт. Она забыла обо мне, а я – о ней. Мы обе виноваты, и теперь непонятно, имеет ли смысл это исправлять.

Магия перенесла меня на лестничную площадку – к двери родительской квартиры. За этой дверью я выросла. Там я плакала, обижалась на всех и обрастала комплексами. Оттуда я хотела сбежать и сбежала сразу же, как только закончились школьные годы. Для меня ничего хорошего за этой дверью никогда не было. Странное чувство – столько лет прошло, а я по-прежнему не хочу снова открыть эту дверь и переступить порог. Так и стояла в нерешительности, подняв руку к дверному звонку, пока дверь не открылась сама, и на пороге не появился незнакомый мужчина лет пятидесяти пяти.

– Здравствуйте, – удивлённо моргул он. – Вам кого?

– Маму, – ляпнула я первое, что пришло в голову, и добавила: – Я Эля.

– Эля? – переспросил он. – Дочка что ли?

– Ну да, – кивнула я.