Не зная отдыха и сна

— Если глаза у нее были закрыты, Рабе, то как она могла навести арбалет и выстрелить? Что-то не вяжется.

— Вяжется, хозяин. Она была одержима. И ею управляли. Меня не обманешь. В ней Чапай сидел. Ему глаза дворфы не нужны. Даже через ее закрытые веки я видела его тяжелый взгляд. Дальше я Лианору оглушила и отнесла в ее комнату. Положила на постель. А наутро она ничего не помнила.

— Может, сильно ударила? Тут помню, а тут не помню…

— Слушайте дальше, хозяин, — совершенно не обескураженно продолжила Рабе. — Так вот! На следующую ночь я решила за ней проследить. Ровно в полночь, когда все уже уснули глубоким сном и по замку шныряли одни крысы… Она вышла, снова спящая, в ночной сорочке и с арбалетом. Вот так. — И Рабе показала, как с закрытыми глазами шла дворфа. Она очень похоже ее изобразила. — Прошла в господский коридор и остановилась у дверей… — Я не стал ее перебивать и решил молча дождаться и узнать, у каких дверей она остановилась. — У дверей Чернушки, хозяин.

Рабе сделала паузу, смотря на меня и стараясь понять, какую реакцию вызвали ее слова. Но я молчал.

— Лия, — продолжила Рабе, — достала из-за пазухи масленку, смазала петли на двери и подняла с пола арбалет. Хозяин, я уверена: она пришла убивать Чернушку. И ею управляли. Точно вам говорю.

— И что ты сделала?

— Я ее снова оглушила и понесла в ее комнату, а по дороге встретила эту дуру Мату… Пришлось ее пристрелить и сбросить в вентиляционную шахту. Иначе бы она всем рассказала, что видела. Пошли бы разговоры… Вот. Не верите? — Она посмотрела мне в глаза. — Останьтесь сегодня ночью и сами все увидите.

Я задумался. Врать Рабе смысла не было… Если только она в своем демоническом обличье не испытала сильнейший голод. Тогда, сорвавшись, она просто могла сожрать душу несчастной девушки.

— Ладно, Рабе… посмотрим. Ты ее душу сожрала?

— Да, хозяин, я не смогла сдержаться. Но если надо, я ее верну.

— Верни, девушка не виновата… Но если ты врешь… Ох, я не знаю, что с тобой сделаю.

— Курамой клянусь, хозяин! Чтоб мне век не вернуться в преисподнюю! Чтоб я питалась всю жизнь лишь душами крыс…

— Даже так?.. Я тебя услышал. Пошли.

Мы вновь вернулись на верхний этаж замка. Я спустился во двор, где руководила разгрузкой продовольствия Лианора, и стал осторожно приглядываться к дворфе. Выглядела она несколько помято, не было обычного румянца на щеках, но в остальном это была прежняя Лия, деятельная, простая и хозяйственная.

— Что произошло с твоей служанкой? — как бы невзначай спросил я.

— Не знаю, хозяин. Иногда она убегала к своему жениху в деревню, но всегда вовремя возвращалась. Я послала туда гонца за ней.

В облике Лии, в ее голосе не было тревоги или напряженности. Мы стояли во дворе, и она внимательно следила за происходящим. От ее бдительного ока не ускользало ничего.

— Маркел! — прикрикнула она на слугу. — Осторожно неси корзину с яйцами. Если разобьешь, я твои отрежу.

— Кровь откуда у твоих дверей? — не отставал я.

— Да откуда мне знать, хозяин? Это вы у стражи поинтересуйтесь… Лиза, проверь, молоко не скислось ли? — Она широко улыбнулась.

Я проследил за ее взглядом. Во двор вышел Бурвидус.

— Ладно, спрошу, — махнул я рукой и пошел прочь.

Поднялся на верхний этаж и увидел Жюля, несколько растерянного и смущенного. Он направился ко мне, но мне было не до него. Он хотел со мной пообщаться, но я, улыбнувшись, положил руку ему на плечо и сказал:

— Жюль, теперь ты свободный человек. Осваивайся, за меня не держись, как маленький ребенок. Вживайся, обрастай связями. Поговорим за ужином.

Про связи я загнул, конечно. Какие тут связи — я да мои невесты. Жюль с пониманием кивнул и устремился за могучей спиной Моргана. Тот вовсю обхаживал горничных и тащил тележку с постельным бельем, разливаясь перед разрумянившейся красоткой соловьем.

«Надо же, как быстро этот громила освоился!» — отстраненно подумалось мне, и, посмотрев в спину ушедшему сыну лейера, я направился в сторону комнаты Лианоры. Остановился у дверей. На стене было размазанное темное пятно, похожее на засохшую кровь.

Действительно, странные события произошли в замке во время моего недолгого отсутствия. Кто же на этот раз ко мне подбирается? Демоны? Нет, вряд ли. Своих чертей Рабе узнала бы. Лесные эльфары? Я пожал плечами. Вполне может быть. Но почему они выбрали Лианору? Она не может нанести мне вред… или может? Что-то я запутался. А что я знаю о ее ритуале? А ничего. Это для меня терра инкогнита. Но если Рабе не врет и все было так, как она рассказала, то кто или что управляет Лианорой во сне?

Я приоткрыл двери и воровато заглянул к ней в комнату. Почему-то я испытывал при этом смущение, словно пытался подглядеть за чужой жизнью. Встряхнув головой, я отбросил всякое сомнение и зашел. Обстановка была простой. Стол, стул, широкая кровать и шкаф. У кровати на деревянном выскобленном полу (полы здесь еще не научились красить) — шкура местного медведя. На окнах — веселые занавесочки. Всюду идеальная чистота и порядок.