Не знаю любви иной (СИ)

Тонкие пальцы мягко очерчивают его острые скулы. Зарываются в белые, словно снег, шелковистые волосы. Прочесывают. Приглаживают невыносимо ласково.

— Драко, — ее мурашечный шепот у его уха.

Светлую кожу предплечий щиплет от волны покалываний. Черная метка наливается краской и проступает четким рельефом. Мурашки поднимаются к плечам, и он прикрывает глаза, шумно выдыхая.

Прильнув к нему, она жадно обнимает его руками за шею, прижимает стройные ноги к его бедрам, плотно насев на мужской пах. Отчего его обдает волной жара и неистового желания. Нежное прикосновение ее губ к мочке его уха. Посасывание.

— Ох, черт, — хрипло стонет Драко, сдавливая вспотевшими ладонями ее упругие ягодицы, вжимая ее податливое тело в себя.

Член, затвердевший и прижатый к телу, болезненно ноет и дергается, когда ее язык скользит в его ушную раковину, облизывая по кругу изнутри.

Ее пушистые густые волосы щекочут его лицо и шею, навязчиво лезут в глаза. Он плотнее смыкает веки. Приоткрывает рот и ищет ее инстинктивно, ведомый жаждой. Ее губы накрывают его: горячие, нежные, мягкие. Он тает и растворяется в плавных движениях их языков, сплетающихся в томном танце.

Мне мало. Слишком мало тебя. Я хочу больше. Ближе. Теснее.

Голова кружится, как от тяжелого опьянения, и мысли стираются под ее влажным языком, лобызающим его губы, проникающим в его глубину.

— Блять, что ты творишь, ведьма? — рычит он, вызывая у нее ехидный смешок.

Ласкающий язык соскальзывает на его квадратную челюсть, скользит по внушительной шее. Зубы смыкаются на сгибе плеча, он выстанывает проклятие.

Она встает с его колен, отталкиваясь от потертого дивана. Взъерошенная и манящая в своем тонком шелковом сарафане на широких бретелях. Черном, как он любит.

Соблазнительная чертовка. Улыбается ему, показывая безупречно белые ровные зубы. Сверкает горящими карими глазами. Дразнит, подмигивая. Завлекая в свой омут.

Омут, в котором он тонет.

Она изящно поворачивается к нему спиной, нагибаясь и облокотившись на деревянный стол перед ним.

Он знает, чего она хочет, ненасытная ведьма. Знает, что с ней делать.

Медленно поднимает подол, задирая его ей на спину. Проводит ладонями по сбитым плотным бедрам. Кремовым и бархатистым, безумно приятным на ощупь. Черные кружевные стринги. Почти невесомые: пара лямок и прозрачный треугольник посередине. Возбуждение вскипает и бьет кровью в висках. Член давит и распирает ткань брюк. Он расстегивает ширинку, чтобы не задохнуться от боли. Стонет, задев гладкую натянутую до невозможности головку.

Трепетно спускает с женских бедер блядские трусики, из-за которых хочется немедленно кончить на ее тугие ягодицы.

Нежно разводит ее розовые складки, проводя пальцем между ними. Мягко. Влажно. Ее обрывочный стон возбуждает еще сильнее. Невыносимо хочется погрузиться в эти жаркие глубины, но он медлит. Желая запустить свою леди в космический полет сплошного кайфа.

Первое прикосновение его языка трепетно-осторожное. Невесомое. Он, словно исследователь, изучает строение ее райских створок. Мучительно долго и тщательно. Вылизывает каждый миллиметр кожи, собирая языком вязкую влагу. Проникает внутрь, погружаясь в сладкую мокрую промежность.

Она громко стонет, выгибаясь и подаваясь ему навстречу. Подставляется. Жаждет, чтобы он прикоснулся к ней там: в самом чувствительном месте. Ее ноги дрожат и подгибаются, но она стойко выдерживает его новые атаки.

Драко перемещается на ее клитор, лениво и медлительно, искушая ее и мучая.

Она нетерпеливо вскрикивает, открывается для него, прогибаясь до боли.

— Да, — восклицает в исступлении, — да! — приподнимаясь на цыпочках, чтобы почувствовать его язык сильнее.

— Ты так блядски течешь, Грейнджер, — шепчет он, окуная в нее палец, который сразу становится полностью мокрым. — Похотливая ведьма.

— О, Драко! Прошу, еще, — дрожащим голосом взывает она. — Умоляю! Я хочу…

— Чего ты хочешь, сладкая? — усмехается он, размазывая ее смазку между розовыми складками.

— Хочу тебя, — шепчет она хрипло.

— Громче, Грейнджер, я не слышу, — дразнит он, обводя подушечкой большого пальца набухший клитор.

— Я хочу тебя, Драко! — выкрикивает Гермиона, охрипшая от возбуждения. — Возьми меня. Не могу больше, — почти рычит, подставляя зад.

— Вот так, хорошая девочка, — хвалит он, с нажимом гладя ее выпуклые ягодицы, между которыми кипят и вытекают соки, — теперь я услышал твое желание.

Драко освобождает набухшую плоть из давящей ткани и приставляет головку к ее лону. Проводит по промежности вверх-вниз. Доводит ее до изнеможения. Она хнычет и дрожит, подмахивая бедрами и требуя его член внутри.

— Быстрее, не мучай меня! — ноет Гермиона, почти дошедшая до предела.

Он усмехается и вводит в нее лишь головку, слыша настолько мелодичный и сладкий полустон, что у него напрочь срывает крышу.

Каждый раз, когда он погружается в нее полностью, гортанный стон-мольба разрывает тишину и колет его сотнями иголок по всему телу. Она с готовностью насаживается на его член, смакуя каждый толчок. Они гармонично сливаются, идеально дополняя друг друга.