Не знаю

Алексей неопределенно покачал головой. Что тут думать по поводу всего этого? Он явно ввязался в игру, которая становилась все более и более опасной и непредсказуемой. С одной стороны, предложение на пару дней остаться дома выглядело очень заманчивым. У него в таком случае появлялось время, чтобы более активно позаниматься со своим искином. С другой стороны, не посещая гимназию он мог упустить что-то важное. А этого в его положении допустить никак было нельзя.

Видимо, придется идти, решил парень.

Бельская еще некоторое время с ним посидела, повздыхала. Потом встала и пошла в свои покои. Тяжело ей было одной. После смерти мужа именно на ее хрупкие плечи легли все заботы о поместье и немногочисленных активах рода Бельских. Тут еще преследовавшие ее сына странные и опасные происшествия подкосили ее здоровье.

Алексей тоже недолго сидел в гостиной. У Квазара, все это время сидевшего тихо-тихо, словно мышь под веником, случилось очередное обострение любопытства. Ведь искин был еще малышом по человеческим меркам и ему нужно было учиться, точнее его нужно было учить.

— Ладно, хватит сиськи мять. Нужно пораскинуть мозгами, — задумчиво проговорил парень, поднимаясь с дивана и идя к себе. — Честно говоря, искин нужен был еще вчера. Чувствую, проблемы будут только множится. Кирилл ведь не с проста на меня не настучал. Значит, что-то задумал… Б…ь, как бы мне все обучение Квазара побыстрее провернуть?

Уже в комнате пришло понимание, что вряд ли что-то путное выйдет из этой затеи. В его мире тоже пытались создавать искусственный интеллект, сопоставимый или даже превышающий по возможностям человеческий мозг. Техническая часть этой задачи была более или менее решена. Существовали и развивались искины на биологической, кварцевой и графитовой основе. От первых результатов ученые были в настоящем экстазе. Самые смелые уже говорили о начале новой эры — эры искусственного человека, для которого не будет ничего невозможного. Проблемы начались позже, когда возник вопрос, как и, главное, чем наполнять содержимое искина. Путь человеческого существа, то есть постепенное усваивание знаний и приобретение жизненного опыта на протяжение десятилетий, по понятным причинам не устраивал ученых. Им хотелось всего и сейчас. Вот именно эта же проблема встала и перед Алексеем…

— Времени на учебу просто физически нет. Или у меня будет помощник, или, вообще, ничего не будет, — сидя на кровати у себя в комнате, парень закрыл глаза и расслабился. — Попробуем…

Он заглянул внутрь себя, пытаясь нащупать то самое внутреннее пространство, где и поселилось его второе «Я». Перстень-амулет еще был якорем, но вскоре надобность в нем могла полностью отпасть.

«Квазар, ты здесь?».

— Я КВАЗАР. А ТЫ КТО?

«Я Алекс. Я — это ты. Мы одно целое. Квазар и Алекс. Мы едины».

— МЫ ВМЕСТЕ? Я — ЭТО ТЫ, ТЫ — ЭТО Я.

«Ты часть меня, продолжение моих мыслей, слов. Цель и смысл нашего бытия — продолжить существование. Любая угроза жизни — есть угроза нашему существованию. Ты готов защитить нас?».

Ферзь делает свой ход

Директорский кабинет поражал своей роскошью. Стены огромного, залитого морем света, помещения были отделаны драгоценным мореным дубом. Прямоугольные деревянные плашки, подогнанные друг к другу с невероятным искусством, образовывали единую полированную, кажущуюся бархатной, поверхность. На полу лежал изумительной красоты паркет, замысловатые геометрические узоры которого сливались в причудливое полотно. Под стать был, стоявший в самом центре, роскошный стол в стиле ампир, пухлый резные ножки которого украшали львиные лапы. Рядом на высоком кресле не сидел, а буквально восседал грузный немолодой мужчина, с видимым удовольствием раскуривший гаванскую сигару. Затягиваясь, он неторопливо выпускал клубы густого ароматного дыма, медленно таявшего у него над головой. Настоящий сибарит, истинный ценитель удовольствий жизни, понимавший толк в хорошем вине, костюмах от модных кутюрье и дорогих автомобилях, наслаждался своим положением.

Здесь было его царство, где он, Арон Махович, директор императорской гимназии, властвовал безраздельно. В этом кабинете перед ним заискивали те, чья родословная не помещалась на листах многотомных генеалогических книг. Дворяне и даже кое-кто из урожденных бояр (не будем упоминать их, ибо поминать вслух некоторые фамилии бывает чревато) вели с ним задушевные беседы, пытаясь пристроить в гимназию своих отпрысков. Еще бы они не делали этого. Учеба в гимназии рядом с наследниками императорского рода являлась поистине заманчивым плодом, гарантировавшим нужные знакомства с теми, кто скоро станет у руля империи. За такое сулили золотые горы…

Полные губы раздвинулись в усмешке. В его руках была власть, которой могли позавидовать многие государи прошлого. Это было столь необыкновенное чувство, что приносило ему почти физическое удовольствие.

— Хм, — недоуменно вскинул голову Махович при странном приглушенном звуке, раздавшемся в его приемной. — Какого черта еще кому-то надо?