Небеса

— Да и хозяин крутой, — продолжал Ксавье, кивая на Рафаила.

— Вы шутите? — в отчаянии спросила Айви.

— Парни всегда останутся парнями, — ухмыльнулся Рафаил. — И не пытайтесь нас изменить.

— Футбол и автомобили, — с усмешкой резюмировала я.

— Бет, перед нами — произведение искусства, — возразил Ксавье.

— Они ничего не понимают. — И Рафаил подмигнул мне. — Может, мы ее тоже покатаем.

Он ловко уселся за руль и завел двигатель. Затем высунулся из окошка и крикнул:

— Ксавье, твое призвание по-прежнему — медицина. Не забывай, приятель!

И он помчался по улице с бешеной скоростью. Взвизгнули покрышки, в воздухе повисло облачко выхлопных газов.

— Ну и выпендрежник, — пробормотала Айви, а Рафаил, успевший доехать до перекрестка, посигналил, дескать: «Я, между прочим, слышал!»

А мы с Ксавье едва держались на ногах от усталости. Айви проводила нас наверх в гостевую комнату. Здесь было уютно. Полированная мебель, широченная кровать с горой пухлых подушек. Круглое окно выходило на густые южные леса штата Миссисипи. Усевшись на краешек постели, я вдруг вспомнила, что мы с Ксавье уже очень давно не спали вместе. Хотелось верить, что между нами все осталось по-прежнему.

Ксавье с размаху рухнул на покрывало, а я решила вымыться. Я долго стояла под струями горячей воды. Казалось, мои беды исчезают в стоке. Потом вылила на себя половину флакона геля для душа. Я смывала пену с тела и снова намыливалась, массируя мышцы и прогоняя напряжение. Наконец я вылезла из ванной и высушила волосы полотенцем. Кожу приятно покалывало.

Ксавье спал. Но когда я приблизилась к кровати, он пошевелился и открыл глаза.

— От тебя приятно пахнет…

Он прижался губами к моей шее и глубоко вдохнул аромат лаванды.

Я хихикнула от прикосновения щетины Ксавье.

— А от тебя — нет.

— Как невежливо, — со смехом отозвался он. — Но похоже, ты права. Ладно, теперь моя очередь. Скоро вернусь.

Он разделся, швырнул грязную одежду в корзину и бросился в ванную. Я с радостью устроилась под одеялом и провела ступнями по чистой простыне. Потом утонула лицом в подушке и потянулась, как кошка. Я почти задремала, когда Ксавье появился на пороге с полотенцем, повязанным на бедрах. Всякий раз, когда я видела его раздетым, меня это сражало наповал. На его плечах блестели капельки воды. В отсветах лампы кожа Ксавье словно светилась. Он был великолепно сложен и напоминал античную статую из музея.

— Быстро ты, — пробормотала я.

— Приучаешься подолгу не торчать в ванной, когда у тебя есть сестры, — ответил Ксавье.

— Скучаешь по ним, да?

— Даже не думал, что настолько сильно, — признался он. — И самое ужасное, что они за меня переживают. Клер просто сходит с ума, а Ник, конечно, ненавидит меня.

— Ты обязательно съездишь к ним, — пообещала я.

— Думаешь, кошмар когда-нибудь закончится? — вздохнул Ксавье.

— Да, — твердо ответила я. — Это не будет продолжаться вечно.

— Слушай… — произнес Ксавье. — Я только что понял, что у меня нет чистой одежды.

Я отбросила одеяло. Долой тяжелые разговоры! Мы оба вымотались. Пришло время любить моего мужа.

— Она тебе ни к чему, — заявила я.

— Правда? — улыбнулся Ксавье. — А дверь не заперта?

— А не все ли равно? — усмехнулась я.

Ксавье вздернул брови, сбросил полотенце и нырнул ко мне. Он принялся нежно целовать меня — от кончика носа до ключиц.

Прикасаясь к его рубцам, я инстинктивно обняла его крепче. Совсем недавно он страдал и мучился в подвале. Его глаза были наполненным океаном жестокости. У меня пересохло во рту.

— Все хорошо? — прошептал он, целуя мою грудь.

— Ага.

Я прикусила нижнюю губу и постаралась прогнать дурные воспоминания.

Но Ксавье поднял голову.

— Ты уверена?

Его участливость тронула меня. Это он, мой прежний Ксавье, для которого важнее всего на свете были мои желания.

— Думаю, мне следовало задать тебе этот вопрос.

— Я в порядке, — ответил Ксавье немного удивленно. — Но не могу избавиться от ощущения, будто моим телом управляет кто-то другой.

— Они убрались восвояси, — заверила его я. — Здесь только ты и я.

Ксавье без труда приподнял меня и уложил поверх себя.

— Хочешь, скажу кое-что веселое? — тихо произнес он. — Сегодня мне тяжко пришлось. Люцифер находился внутри меня. У меня на душе — темное пятно.

— Ничего веселого, Ксавье.

— Ты не дала мне договорить. Всякий раз, когда ты ко мне прикасаешься, ты очищаешь меня, смываешь адскую отметину. Ты исцеляешь меня и обновляешь мою душу.

— Но у ангелов нет души, — возразила я.

— Нет, Бет, — настаивал Ксавье, приподняв мой подбородок. — Возможно, твоя — не такая, как моя, но она есть. Ты сияешь…

— Наша жизнь со стороны выглядит как проклятие, но на самом деле это благодать. То была воля нашего Отца. Он дал нам все, что нужно, и Он приведет нас к чему-то удивительному.