Небеса

— Ничего. Будем ждать.

— А Молли? — спросила я.

— Его новые чувства к ней исчезнут, и он вновь станет архангелом Гавриилом, — резюмировала Айви.

— Ага, — хмыкнул Ксавье. — Хорошо бы, чтобы так и получилось.

Оставив Ксавье и Айви вдвоем, я побрела на заднее крыльцо. Мой брат сидел на шатких ступеньках и сверлил взглядом опавшие листья во дворе. На его лбу залегли глубокие морщины.

— Не беспокойся, — начала я, устроившись рядом с ним. — Это временно.

Все-таки странно, что я даю советы Гэбриэлу.

— Как ты терпишь подобное? — спросил он. — Я подразумеваю хрупкость человеческого тела, людское непостоянство и общий хаос. Почему ты хочешь чувствовать то же самое, что и они? У меня все мысли в голове перепутались.

Я улыбнулась.

— Такое не каждому подходит.

Гэбриэл посмотрел на меня, и я заметила, что его глаза потемнели. Внутри моего брата бушевала гроза. И, наверное, впервые в жизни он отождествлял меня с собой.

— Я не допускал никаких промахов, — пробормотал он. — И сейчас я ненавижу себя за это.

— Не надо, Гэбриэл, — сказала я. — Ты пожертвовал собой ради меня. Мне жаль, что ты сильно страдаешь, но ты спас жизнь Ксавье… и мою. Никто на тебя не сердится.

— Спасибо, — ответил он. — Надеюсь, я исцелюсь. А то я сам себя не узнаю.

— Наоборот, — возразила я. — Ты всегда следовал своей цели, — добавила я и сжала его руку. — Возможно, сейчас тебе кажется, что все кончено… Но я уверена, Гавриил, которого мы любим, здесь, с нами. Не сомневайся.

Глава 23 Я знаю кое-что, чего ты не знаешь [41]

— Вам нельзя посещать университет, — заявила Айви.

Ее слова показались мне пощечиной. «Ол Мисс» стал для нас поворотным пунктом и по-настоящему нормальным прибежищем. Я чувствовала себя Питером Пэном, который прильнул к стеклу и с тоской наблюдал за детьми, которые давно его забыли. Правда, Питеру Пэну не суждено вырасти, а мне мерещилось, нам с Ксавье по сто лет и мы скованы всемирной усталостью.

Мне хотелось возвратиться в «Ол Мисс» и начать все с чистого листа. Пусть будут лекции, семинары, футбольные матчи и бурлящие толпы студентов! Но меня окружало кольцо безмолвия, и вовсю давил невидимый груз. Безусловно, мы с Ксавье понимали, что стали неразлучны, однако я не знала, разделим ли мы пополам нашу ношу или удвоим ее тяжесть. Много злоключений выпало на нашу долю, да и близкие невольно пострадали. Я даже по Мэри Эллен скучала и была бы рада поболтать с ней о лаке для ногтей или иерархии студенческого сестричества — о чем угодно, только не о сверхъестественной кутерьме.

Однажды Гэбриэл без предупреждения отправился в окрестные леса. Я волновалась за брата, но Айви успокоила меня.

— Не стоит торопиться, Бетани, — урезонивала меня она.

— Почему?

— Повторяю: крылья для ангелов — как душа, — сухо ответила Айви. — Представь, что кто-то истыкал твою душу ножом. Для выздоровления необходим длительный период.

— И мы бессильны?

— Увы, — с горечью вздохнула Айви.

А ведь снежный ком покатился с горы с того момента, как я надела на палец обручальное кольцо. Но теперь, конечно, поздно сожалеть о содеянном.

— Поезжайте и заберите из кампуса свои вещи. И постарайтесь ни с кем не общаться.

— Ясно, — кивнула я.

Я натворила немало бед. Хоть одну-то просьбу можно выполнить без ошибок.

Очутившись в кампусе, я бросилась в общежитие, молясь о том, чтобы Мэри Эллен не оказалось дома. Впервые за неделю мне повезло. Я вытащила из шкафа дорожную сумку и принялась срывать одежду с плечиков. Хорошо, что вещей у меня немного. Я управилась за десять минут и решила черкнуть Мэри Эллен пару строк, чтобы она не сообщила о моем исчезновении факультетскому руководству. Я изрядно пораскинула мозгами в поисках достоверной причины скоропостижного отъезда — ведь от начала семестра прошел один месяц. В итоге нацарапала на листке бумаги: «Была вынуждена срочно уехать. Семейные дела! Удачи на балу!»

Оставалось надеяться, что Мэри Эллен не устроит «воздушную тревогу».

Ксавье ждал меня возле Рощи. Мы вдвоем отправились к автостоянке. Ксавье побывал в съемной квартире и прибрал у себя в комнате. Его пожитки тоже уместились в дорожную сумку. Почему — понятно. Мы взяли только самое необходимое. Такова жизнь беглецов.

— Что ты сказал ребятам? — поинтересовалась я.

— Ничего, — ответил он. — Их не было дома.

Я знала, что ему больно расставаться с друзьями. Кроме того, его однокурсники очень серьезно относились к узам братства. Но как мог Ксавье объяснить свой срочный отъезд?

Когда мы добрались до машины, я в последний раз оглянулась через плечо, пытаясь навсегда запечатлеть в своей памяти «Ол Мисс». Я гадала, приеду ли вновь в зеленый кампус с его старинными постройками и беззаботными студентами — идеальным сочетанием прошлого и настоящего. Парни и девушки, озаренные солнцем, шагали на занятия. Они смеялись или стремительно набирали СМС на своих мобильниках. Какое же чудесное и нормальное зрелище!

Едва мы успели захлопнуть крышку багажника, как позади нас послышался голос:

— Эй! Вы куда?