Небеса любви

У Лили в горле встал ком. Она помнила слова мужа. «Возможно, когда-нибудь, когда мы будем друг другу доверять, я смогу поговорить об этом с тобой», – сказал он ей тогда.

– Спасибо, Паскаль, – прошептала Лили.

Он посмотрел на нее, и взгляд его был наполнен любовью, – конечно же, он помнил тот вечер.

– Вы бы хотели, чтобы я ушел? – тактично спросил отец Шабо.

– Нет, Мишель, в этом нет необходимости. К тому же… То, что я собираюсь рассказать, возможно, представляет для вас интерес как для священника. Вы до сих пор с пониманием относились ко всему, что происходило здесь с моим участием, и это дает мне надежду, что и сейчас вы все правильно поймете. Признаюсь, все это, от начала до конца, я рассказал только троим, и Николас с Джорджией – двое из этих людей. Кстати, они и есть мои приемные родители. Третий же человек – Дом Бенетард.

Отец Шабо кивнул. Лицо его хранило торжественную серьезность, когда он тихо сказал:

– Я очень польщен…

– Не стоит придавать этому столько значения, – заметил Паскаль. – Просто у меня возникло желание поговорить о себе, что я и делаю. К тому же я считаю вас своим другом.

Однако отец Шабо, судя по его лицу, вовсе не воспринимал этот разговор как всего лишь дружескую беседу. А у Лили было чувство, что муж вот-вот расскажет нечто такое… Расскажет то, что потрясет священника до глубины души.

– Так что же случилось потом? – спросила она, подпирая кулаком щеку.

– Случилось то, что все мы оказались за бортом. Но, в отличие от многих других несчастных, меня не бросило на скалы. Волна вынесла меня обратно в море.

– А ты умел плавать?

– Да, но в такой шторм не имеет значения, умеешь ты плавать или нет. Так-то вот, герцогиня. И все, что я помню… Помню, что вода была очень холодная. Меня нещадно мотало из стороны в сторону, и уже через несколько минут я окоченел. Поэтому перестал бороться. И мне сразу стало хорошо. Я чувствовал, что засыпаю. Все вокруг вдруг стало спокойным и безмятежным, и я увидел свет, прекраснее которого нет ничего. Этот сверкающий белый свет манил к себе и сулил счастье. Там, откуда исходил этот свет, было явно лучше, чем в ледяном бушующем море. И я вошел прямо в это сияние.

Паскаль посмотрел жене в глаза.

– Помнишь, что ты чувствовала, когда наблюдала, как возвращается Джозеф-Жан?

Лили утвердительно кивнула.

– Вот так это и было, но только ощущения казались острее. И казалось, что я сам превратился в свет. Мои мать с отцом тоже находились в этом свете, но слишком далеко, так что я не мог до них дотянуться. Были и какие-то другие люди, но я не мог разглядеть их в том ослепительном сиянии. Однако я точно знал, что они любили меня, и это было чудесно. Я хотел бежать к ним как можно быстрее.

– Что же остановило тебя? – спросила Лили.

– Женщина-ангел. И она была невероятно прекрасна… Прекрасна как ангел. Ты ведь знаешь, как обычно изображают ангелов?

– Пожалуй, знаю, – кивнула Лили. – Идеально правильные черты лица, золотистые воздушные волосы, белые одежды и громадные крылья, верно?

– В общем… верно. И у меня защемило сердце, когда я увидел ее. Когда же она сказала, что я не могу идти дальше, я был ужасно разочарован.

– Понятное дело… – пробормотала Лили.

– Она сказала мне, чтобы я возвращался, что у меня остались незаконченные дела. Мне ужасно не хотелось обратно в ледяную воду, но, как хороший мальчик, пусть и уличный, я сделал так, как было велено.

– Сомневаюсь, что ты был пай-мальчиком. Но если тебя не пустили в рай, то что же еще тебе оставалось делать?

Паскаль улыбнулся.

– Ты у меня очень сообразительная. Но все же она позволила мне побыть там еще чуть-чуть и закутала меня в свою любовь, готовя к обратному путешествию. А потом случилось… нечто необыкновенное.

– Что же именно?

– Я посмотрел вниз… Ну, не совсем вниз. Впрочем, это не важно. Так вот, я увидел еще одного ангела. Но этот ангел был другой. Он тоже выглядел как ангел, но каким-то образом я понимал, что это – не ангел.

– Но кем же он был?…

– Человеком, – тихо ответил Паскаль. – Он был самым храбрым, самым замечательным человеком на свете, и я знал: он оказался там, чтобы вытащить меня из моря, рискуя собственной жизнью.

– Николас? – прошептала Лили. – Это был Николас?

– Да, это был Николас. Из того, что было потом, я помню немного, так как потерял ощущение времени. Но я помню, что шел на зов. И помню, что мне было больно и горько из-за того, что я был вынужден покинуть женщину-ангела и тот волшебный свет. Но она пообещала мне, что однажды я смогу вернуться. Она знала, как склонить на свою сторону одиннадцатилетнего мальчика. Она меня подкупила.

Лили засмеялась.

– Дальше я ничего не помню. Помню лишь, как очнулся в постели. Бинкли сообщил мне, что я утонул и что меня вытащил из воды Николас. И еще сказал, что Джорджия очень много времени провела на берегу, пытаясь привести меня в чувство. Оказалось, что я три дня был без сознания и бредил. Так что большинство людей мой рассказ об ангеле, чудесном свете и прочем сочтут игрой больного воображения или сном.