Небеса могут подождать

Солнечный луч, просачивающийся сквозь занавески, вдруг показался ему привлекательным. К тому же в данный момент Александр не был очень-то расположен оставаться в этой комнате. Он решил, что нуждается в свежем воздухе и в возможности хорошенько подумать.

Вместо ожидаемого уединения он встретил Гарри. Старый Гарри был садовником, сторожем, мастером на все руки, шофером, а по вечерам, когда Анни и ее дочь уходили домой, исполнял обязанности дворецкого. Кроме того, Гарри часть жизни провел в местах заключения и именно этим был особенно полезен Александру.

Под влиянием алкоголя, поставляемого его работодателем, Гарри часто вспоминал о былых подвигах, и многое из его рассказов оседало в записной книжке Александра. Судя по всему, некоторые из «подвигов» так и не были раскрыты, и по меньшей мере в десятке городов Гарри разыскивала полиция.

В данный момент Александра меньше всего занимали поиски нового сюжета. Но у Гарри было что-то на уме.

— Я тут слыхал кое-что, мистер Арлингтон.

— И что же?

— Насчет ваших книжек.

— Моих книжек? Что же ты мог слышать о моих книгах?

— Может, их больше не будет.

Ага, тут явно видна работа Толберта! Наверно, к этому времени о сути письма Фентона, если не о полном тексте, было известно всему дому. Тогда и Ариэл и Армбрустер знали об этом тоже. И Эндрю;

— Какое отношение все это имеет к вам, Гарри, даже если предположить, что это правда? Боитесь потерять работу?

Старик, прищурившись, посмотрел на него.

Меня не беспокоит моя работа, — ответил он. — Но я подумал обо всех тех историях, о которых рассказывал вам, мистер Арлингтон. Все было о кей, пока вы писали ваши книжки. Но теперь, когда книжек, может статься, больше не будет, вы расколетесь фараонам.

— Зачем это мне, Гарри? Что мне за дело до того, каким было ваше прошлое? Вы исправились и теперь зарабатываете на жизнь честным трудом.

— Фараонам на это наплевать.

— Ну я в любом случае не собираюсь сообщать о чем-либо полиции. Гарри, вы что, не верите мне?

Было очевидно, что старик не верит. Он повернулся к Александру спиной и снова принялся работать тяпкой. Движения его были сильны, быстры, точны. А лицо — хмурым и мрачным.

С тем же странным чувством Александр вспомнил, что все это уже происходило. В собственном саду он обнаружил еще одного потенциального убийцу…

Вернувшись в кабинет, Александр тяжело опустился в кресло. Почему же тогда, в первый раз, он не обратил внимания на все эти факты? Почему не понял, что был буквально окружен людьми, которым выгодна его смерть? У всех в доме, кроме старой Анни и ее дочери Агнессы, был мотив для убийства. И по крайней мере, у одного из них, по-видимому, хватило мужества свершить задуманное.

Зазвонил телефон, и Александр машинально поднял трубку,

— Это Михаил.

— А… добрый день.

— Что-то не так, мистер Арлингтон? Ваш голос звучит не очень бодро.

— Все это было очень обескураживающим, сэр.

— Что же именно?

— За исключением двух работниц по дому, которые уходят на ночь в другое место, каждый, живущий под моей крышей, был бы рад видеть меня мертвым.

— Ну не стоит расстраиваться, мистер Арлингтон.

— Вы так думаете?

— Если вы поняли, как мало людей желают вашего присутствия на земле, у вас не должно быть ни малейшего повода сожалеть о возвращении сюда, к нам,

— Гм. Пожалуй, так.

— Вас еще что-то тревожит, мистер Арлингтон?

— По правде сказать, да, сэр. Я не нашел ни одной улики.

— Поищите еще.

— В этом-то все и дело. Понимаете, в моих книгах — и в реальной жизни тоже — не существует никаких улик вплоть до момента убийства. Обычно убийца оставляет в этот момент какие-то следы. Как мне быть с этим?

— Мой дорогой мистер Арлингтон, поверьте мне, я не знаю. Вам следовало подумать об этом осложнении перед тем, как вы отправились отсюда.

— Да, вы правы, мне следовало подумать об этом.

— Боюсь, вам придется подождать до полуночи. До встречи.

Александр приготовил себе коктейль. Было четыре часа. Треть отпущенного ему времени уже прошла. Он хмуро взял в руки стакан и подошел к окну. На небе появились облака, предвещая дождь.

Хорошая ночь для убийства.

По чистой случайности в тот момент, когда он стоял у окна, потягивая коктейль, он увидел свою жену и Армбрустера. Атлетически сложенный молодой человек целовал ее.

Именно в этот момент в сердце Александра Арлингтона зародилось новое решение.

Он не грохнул стакан об пол и не раздавил его в кулаке, как бы сделал на его месте более эмоциональный человек. Вместо этого он стоял у окна и медленно заканчивал свой коктейль, пока Армбрустер медленно заканчивал свой поцелуй. Наконец-то у Александра созрел план.

Опустошив стакан, он проследовал на кухню.

— Анни, — объявил он. — У нас будут мистер Армбрустер, а также Толберт и мой племянник. А ты скажи Гарри, чтобы он подавал на стол.

Наверху он застал Толберта, упаковывающего чемодан.

— Можете отложить чемодан, Толберт.

— Вы сказали мне, что я уволен, — угрюмо ответил секретарь.

— Вы действительно уволены. Но я хочу, чтобы вы задержались здесь до завтра. Это может вам пригодиться, мой мальчик.