Небеса не для нас (СИ)

— Ты в очередной раз плюнул мне в душу, Власов. В очередной раз доказал, что ты недостоин моего доверия. Я даже не беру в расчет, что ты назвал меня шлюхой сегодня утром (в сердцах, должно быть), но это был мой первый раз, а на следующий день ты рассказал об этом всей школе, и спасибо тебе огромное за это унижение. Что тебе сказать или сделать, чтобы я начала нормально к тебе относиться? Да ничего. Ты ведь в курсе, что весь класс ставил деньги на то, сможешь ли ты затащить меня в постель? И сколько ты на этом заработал? Можешь не отвечать, мне все равно, — махнула рукой Ева, отметая любые мои возражения. — Никому, кроме тебя мне не приходится на пальцах объяснять, что я чувствую и почему. Все видят, что ты подонок, от которого я должна держаться как можно дальше. Ты эгоист. Ты неспособен понять, что я чувствую, или же тебе плевать. Ты не заслуживаешь моего доверия, — она смотрела на меня, и ее правдивые слова впивались в мою душу осколками стекла. — Ты поступаешь низко и подло, даже не задумываясь об этом. Не знаю уж, значу я что-то для тебя, или ты просто поставил целью разрушить мои отношения, но Витя простил меня, он заботится обо мне и без слов понимает. Мне с ним хорошо. А потому, Макар, — девушка прикрыла глаза на мгновение, — если я что-то значу для тебя, или же если я не значу для тебя ничего… пожалуйста, оставь меня в покое.

Мне хотелось заставить ее прислушаться к моим доводам, заставить откинуть все эти надуманные проблемы или просто силой прижать ее к себе, поцеловать, ведь всякий раз, как мы были вместе, она становилась податливой и сладкой до бесконечности… но я понимал, что она была права.

«Ты не заслуживаешь моего доверия».

Ева не знает и половины. Она ничего не знает обо мне. А если узнает… с каким омерзением она тогда посмотрит на меня, на то, что я из себя представляю?

Девушка поднялась со своего места, взглянула на меня сверху вниз, и в ее глазах мне снова почудились слезы. Остановить ее, заставить выслушать меня, извиниться? Она уходила, а я смотрел ей вслед, на эти длинные светлые волосы, на эти ножки в белых чулках. Я ненавидел ее за ту правду, которую она так жестоко и бездумно вылила на меня, ни на секунду не задумавшись, как глубоко могут ранить ее слова.

Беги от меня Ева, не беги. Тебе все равно, что ты делаешь со мной - должен ли я оберегать тебя от самого себя?

Оставить тебя в покое? Да не дождешься, ангел мой.

* * *

Ева

Придя в столовую, я встала в очередь за едой, но больше всего в этот момент мне хотелось заползти под одеяло и хорошенько выплакаться. Гребаный Макар Власов… Он снова делает это со мной - притворяется приличным человеком, проникает в самое сердце и заставляет вырывать себя оттуда с кровью и кусками плоти.

«Я не хотел причинить тебе боль, не хотел обидеть или разозлить тебя. Что мне сказать или сделать, чтобы ты начала нормально ко мне относиться?», и вот я уже размышляю над его словами, готова поверить ему несмотря ни на что. Но если он не хочет делать мне больно - так пусть не делает. Хочет, чтобы я доверяла ему - пусть заслужит мое доверие. Но он каждое мгновение делает что-то ужасное, непростительное. Что-то такое, отчего дальнейшее общение становится совершенно невозможным…

— Я подумал над твоими словами, — вдруг этот голос, от которого внутри меня все перевернулось, послышался прямо надо мной, — и, нет, я не оставлю тебя в покое, уж прости.

Отвернувшись, я стерла слезы с лица, и постаралась пробудить в себе холодную ярость, она сейчас была мне очень нужна.

— Ты уже получил, что хотел, чего тебе еще надо?

— Думаешь, получил? А мне кажется, я мог бы получить намного, намного больше, — усмехнулся Власов. — Ева, ты еще так неопытна в этих делах! Но я всему тебя научу, не переживай.

Демон из ада, явившийся мучить меня!

— Смотри, если мой парень тебя услышит, он не только зубы тебе выбьет!

— Да уж, парень. Ева, серьезно, чем, думаешь, все это кончится? Ваши отношения обречены, лучше перестань сопротивляться мне прямо сейчас.

— Макар, в этом все дело? — повернувшись к нему, я посмотрела ему в глаза. — В том, что я сопротивляюсь? Это охотничий азарт, или я тебе нравлюсь?

Парень замолчал, на его лице мелькнуло какое-то выражение.

— Нравлюсь, значит? — коварно улыбнулась я. — Плохи твои дела! В твоем колчане всего одна стрела. Думаешь, одних только трюков под одеялом достаточно, чтобы тобой увлеклась такая, как я? Ты когда в последний раз книжку в руки брал и не Камасутру? — я ехидно рассмеялась.

Власов на мгновение потерял над собой контроль, но очень быстро взял себя в руки:

— Стрела, может, и одна, но и ее будет достаточно. Думаешь, Александрову помогут все его книги? Скажешь, я тебе не нравлюсь?

На этот вопрос, когда его задавали вот так прямо в лоб, было очень трудно ответить неправду. Он мог прочесть ответ на него прямо в моих глазах.

— Я тебя ненавижу, Власов, я уже говорила.

— Ну, да.