Небеса Перна

— О, вот и все! — с торжеством воскликнул он, указывая на монитор, на котором теперь в самом центре находилась альфа Креста. Потом подался вперед, приглядываясь, изучая координаты на мониторе. — И нет никаких оптических отклонений.

Он улыбнулся Тай; его серые глаза сверкали, и девушка невольно почувствовала, как радостное возбуждение и энтузиазм бронзового всадника передаются и ей. Он был счастлив, как мальчишка, словно все это — и компьютер телескопа, и сам телескоп, и обсерватория — было делом его рук; не удержавшись, Тай взъерошила его густые волосы. Ф’лессан тихо рассмеялся: ее неожиданное прикосновение явно доставляло ему удовольствие.

— А теперь бета Креста, — набирая координаты следующей звезды, проговорил он; монитор послушно показал бету Креста. — Слушай, у меня неожиданно появилась идея! — Он обернулся к Тай с выражением бесшабашной Удали на лице. — Как только мы удостоверимся, что все настройки телескопа в порядке, мы просмотрим каталог

Хонсю и дадим ему координаты любой точки, какая только придет нам в голову! Например, одной из туманностей, которые я изучал в последнее время, или какой-нибудь спиральной галактики, или еще чего-нибудь, что находится не рядом с Перном!

Это предложение восхитило Тай. Ей часто хотелось просто посмотреть, что находится там, за пределами их темного уголка Вселенной, — на облачные каньоны с темными провалами, на призрачные круги туманностей, на газовые облака, подсвеченные сиянием новорожденных звезд. Ей так хотелось увидеть своими глазами вечную и вечно меняющуюся магию Вселенной…

— И мы сделаем несколько снимков того, что нам понравится больше всего, верно?

Она улыбнулась Ф’лессану. А он, прежде чем снова приступить к работе, поцеловал ее в обе ямочки на щеках.

Ночь в Широком Заливе 9.2.31

Тагетарл провел ужасный день, стараясь вести себя с учениками и клиентами, как обычно, — и все время невольно задавался вопросом: как должно же выглядеть это «обычно»? Например, в обычный день он не заваривал бы столько кувшинов кла еще до рассвета и не мыл так много кружек. Конечно, у него всегда был наготове свежий кла к тому времени, когда он открывал ворота цеха и отпирал двойные двери. Он обратил внимание на то, что дерево блестит чуть ярче обычного, но, хотя долго принюхивался (что заставило его старшего ученика Марли удивленно покоситься на своего мастера), ощутил не запах краски, а запах рыбы, бумаги и чернил. Ему удалось отчасти успокоиться и восстановить, по крайней мере, до некоторой степени, душевное равновесие, когда он принялся заниматься обычными делами.

Он услышал свист, задумался на мгновение и тут увидел двух мрачных типов, которые вкатывали во двор две большие бочки.

— Вот то, что вы заказывали, мастер Тавгурталл, — проговорил тот, что был постарше, ставя бочку в угол возле правой двери.

Как это похоже на Шпильку — искорежить его имя до неузнаваемости! Тагетарл ограничился тем, что кивнул старшему оборванцу. Второй мужчина, выглядевший таким же оборванным и грязным, как и первый, поставил свою бочку по другую сторону от входа.

— То, что вы просили, — с этими загадочными словами оба и ретировались.

— Как я и говорил, Марли, — продолжал Тагетарл прерванный разговор, постукивая по распечатке, чтобы добиться от ученика полной сосредоточенности и внимания.

Он пытался погрузиться в ежедневные обязанности: составил несколько заказов на бумагу мастеру Бенелеку, проверил работу двух девушек-переплетчиц, удостоверился’в том, что Деларт режет кожу достаточно экономно, что Уил обрезает края страниц очень аккуратно и ни разу еще не попал себе по пальцу чрезвычайно острым лезвием широкого ножа. Тагетарл невольно подумал о том, что можно забрать нож и использовать его против Очистителей нынче ночью — или в любой момент, когда они решат напасть на цех.

Во время очередного обхода двора он заметил, что Ола часто слетает с крыши и заглядывает в кухонное окно: она явно проверяла, где находится Рошинн. Тагетарл не сказал Рошинн о том, что, возможно, им предстоит пережить нападение: сегодня она была такой счастливой и скорее всего не вспоминала ни о каких своих дурных предчувствиях. Кроме того, сегодня ей нужно было проверить и вычитать крайне сложное руководство для кузнечного цеха. На крышах было столько файров, что Тагетарл не мог разглядеть среди них бледно-золотую Бисту; впрочем, маленькая королева, похоже, в пронырливости не уступала своему хозяину. Файры, расположившиеся погреться на крышах, были, судя по всему, дикими. Или все-таки нет? Наверняка Тагетарл не знал, а поразмыслив, решил, что это не имеет особого значения. Файры — существа непостоянные.