Небеса рассудили иначе

Я так ждала его возвращения, и вот он здесь. Самое время броситься со всех ног и сказать, как я его люблю. Но вместо этого я продолжала сидеть в машине. В двух окнах свет потух, потом еще в трех, теперь светилось лишь два окна, не знаю, в спальне или гостиной. И вдруг оказалось: сделать то, о чем мечтала, совсем не просто. Мечты – это здорово, если твои намерения совпадают с намерениями того, о ком мечтаешь. Нас очень многое связывало со Стасом, еще больше разделяло. Мы расстались, и вроде бы навсегда. И вовсе не факт, что мой поздний визит его порадует. Свалюсь как снег на голову и очень быстро пойму, что меня тут не ждали. Человеку создам неудобства, а про себя и говорить нечего. Поставь, Фенька, жирный крест на всех своих мечтах, да и на самой жизни тоже. Потому что не вижу я без него никакого смысла в этой жизни. Не вижу, хоть режь.

«Сегодня я просто не готова, – в легкой панике решила я. – Надо настроиться… Слова подобрать…»

Через минуту я уже на приличной скорости ехала по проспекту, нервно посмеиваясь над собственной трусостью. А что, если Стас вернулся раньше, и это его я видела в своем дворе? Вот уж глупость. Можно подумать, я бы его не узнала. Да и что за ребячество во дворе сидеть. Но я-то сижу… И он когда-то тоже в моем дворе обретался. В следующий раз выпью для храбрости и пойду.

Дома я нашла пачку сигарет и полночи нервно курила на балконе, держа мобильный под рукой. Позвонить так и не решилась, хотя трижды начинала набирать номер. Впрочем, номер он мог сменить и мандражировала я зря.

Утро, как и следовало ожидать, выдалось нерадостное. Головная боль от недосыпа, горечь во рту, да еще и насморк: торчать на балконе не следовало. Я разглядывала в зеркале свой покрасневший нос, опухшие глаза и ругала себя на чем свет стоит. В основном за то, что вчера струсила и позорно бежала. Теперь встретиться с ним будет еще труднее.

«Мне простительно, я девушка», – со вздохом подумала я и засобиралась на работу.

В кои-то веки прибыла без опоздания, но сестрица уже сидела в своем кабинете, сотрудники тоже были на местах, выходило, что я зря старалась.

– Всем привет, – радостно возвестила я.

Агатка отозвалась из-за открытой двери:

– Что ты орешь?

– Радуюсь новому дню.

– Велика вероятность, он будет таким же паршивым, как старый.

– Оптимистично.

– Как есть. Чем думаешь заняться?

– Странный вопрос, – хмыкнула я. – Трудиться буду, если уж пришла.

– У тебя довольно своеобразные представления о трудовой деятельности. Ты у нас свободный художник.

– Мне надо встретиться с Туровым, – серьезно сказала я, – Софья искала с ним знакомства, и тому была причина. Он должен о причине знать или догадываться.

– Фимка, – вздохнула Агата. – Мы куда-то не туда лезем. Подобные дела либо очень простые… либо чересчур сложные.

– И что подсказывает внутренний голос?

– Все упирается в деньги, и Турова усердно подставляют компаньоны. Вот ими и займись.

«Легко сказать «займись», – мысленно ворчала я, сидя за своим столом. Подперла щеку рукой под неусыпным взором коллег, которых моя бездеятельность, ясное дело, раздражала.

– Я думаю, – на всякий случай предупредила я, чтоб они понапрасну себя не изводили. Ирка весело фыркнула и отвернулась, а я добавила: – Думать ужасно трудно. Попробуйте сами, если не верите.

Кристина нахмурилась, она у нас девушка обидчивая, а Вера, секретарь Агатки, мне подмигнула. Здорово, когда коллеги тебя поддерживают, но лучше мне не стало. Придется еще раз встретиться с компаньонами Турова. Был бы толк… Прижать мне их нечем, а за здорово живешь они вряд ли разговорятся. Как бы узнать, что у них там за дела творятся? Внедрить в их ряды своего человека? Гениально, хотя вряд ли осуществимо…

Я продолжала оплакивать свою незавидную долю, когда раздался звонок на мобильный. Судя по номеру, который высветился на экране, звонили из-за границы. Откуда конкретно, сказать не берусь. Тут я вспомнила о подруге Софьи, обретающейся где-то в Таиланде. Дозвониться до нее я так и не смогла, хотя неоднократно пыталась. В общем, перестав пялиться на экран, я наконец-то ответила и услышала девичий голос, который с трудом пробивался сквозь помехи: в трубке гудело, попискивало и даже скрежетало.

– Это Ефимия? – спросила девушка.

– Да, а вы…

– Я Настя Медовая, мне сказали, вы меня искали?

– Да, Настя. Здравствуйте. Хотела поговорить с вами…

– Я знаю, что с Соней случилось… Ира звонила…

Опять какие-то помехи, я испугалась, что разговор прервется, но внезапно посторонние шумы исчезли, и голос девушки зазвучал отчетливо, точно она находилась рядом.

– Я не могу сейчас приехать, паспорт свистнули. И деньги. Такая, блин, невезуха… Приходится решать эти дурацкие проблемы, а то бы я сразу прилетела. Мы с Соней очень близки… Она хорошая… Слышите?

– Да, слышу.

– Я следователю звонила… А вас ее отец нанял?

Я решила не отвечать на этот вопрос, неизвестно, как Настя относится к Турову. Вполне вероятно, с его адвокатом говорить не захочет. Оттого я промычала нечто нечленораздельное, с намеком на плохую связь, и торопливо спросила:

– Софья вам рассказывала о своих отношениях с Туровым?