Небеса Умоются Кровью 3. Путь Водного Дракона

Адепты не выглядят, как пассажиры. Скорее, как охранники. При этом река в этой местности узкая, для водяных змеев пространства маловато. Видимо, это не единственные речные обитатели, способные доставить проблем. К тому же один из практиков помогает водяными техниками, управляя лодкой в бурных речных потоках.

Мне приходится приложить немало усилий, чтобы уследить за лодкой в водном лабиринте и не выдать себя. Лучше уж аккуратно собрать немного информации, чем бездумно вывалиться из леса и начать задавать глупые вопросы. Тем более, у них в провинции посреди бела дня сражаются практики высоких этапов. Мало ли, что на самом деле творится…

Рыбалка, тем временем, проходит с помощью сетей. Ловки парни проверяют снасти, установленные заранее меж берегов, вытаскивают те, что заполнены рыбой, и устанавливают новые. Протягивают их от берега до берега или ставят прямо посреди реки, где она сильно разливается, закрепляя на специальных сваях. В такие моменты в работу включается второй практик, использующий древесную технику. Понятно, почему столбы не смывает потоком.

Загрузив лодку до предела, рыбаки садятся на вёсла и начинают грести против течения. Практик, использующий водные техники, садится на носу и расслабленно погружает руки в воду, снижая сопротивление бурлящего потока. Однако двигаются эти люди значительно медленнее, так что теперь мне не составляет труда следить за ними.

В этой части долины мне, в конце концов, начинают попадаться небольшие поселения, буквально состоящие из нескольких домиках на крохотных островках. Однако рыбаки не задерживаются в них, уверенно двигаясь дальше.

К вечеру, миновав несколько десятков рыбацких деревушек, перед моими глазами разворачивается удивительная картина. На дельте реки, которая распадается на множество веерообразных рукавов и протоков, возвышается город. Широкие водные артерии пронизывают его, деля на большие районы. Множество лодок разных размеров снуют по многочисленным каналам, а от берега в центр дельты, где расположен город, курсируют несколько паромов.

Людей здесь немного, а ждать приходится долго. Крупный и похожий на бочонок паромщик не торопиться переправлять десяток людей, ожидающих отплытия. Всё ждёт и ждёт, пока наберётся побольше.

Наконец не выдержав, жеманный мужик, разукрашенный как девица на званом балу нетерпеливо торопит его:

— Ну что, мы скоро? Или будем собирать людей со всей провинции⁈ Меня вообще-то в городе ждут покупатели!

— Загрузка от двадцати голов, — лениво смотрит на него паромщик. — Или плати ещё за десяток, или закрой свой напомаженный рот.

Торговец задыхается от возмущения, а переправщик равнодушно указывает рукой в сторону длинного причала, где стоят небольшие лодки. Правят ими явно не обычные люди. В них чувствуется Ки на пике Карпа. Практики и скорее всего водной стихии. В этой полноводной реке не получится справиться с потоком одной лишь физической силой.

В отличие от визгливого торгаша мне денег не жалко, чтобы ускорить процесс, поэтому уже через минуту я обращаюсь к одному из лодочников:

— Сколько возьмёшь за переправу в город? Да и что это за город вообще, Хукоу?

Вопросы задаю одному из молодых ребят. Такие обычно болтливее.

Смерив меня взглядом, парень с загорелыми лицом и сплюснутым носом, улыбается, показав жёлтые зубы.

— Два луника, путник. Попадёшь прямиком в Хукоу, ага. С комфортом и невероятной прытью! — он кивает в сторону города, стоящего на воде. — Если цена тебя устраивает, я к твоим услугам. А звать меня Норах.

Не маленькие запросы у этого малого. В моих краях крестьянин за день столько мог зарабатывать, да и то не всегда. Однако паромщик просил один, а там ещё ждать приходится.

Согласившись с ценой, я перебираюсь в узкую лодку. Как и предполагал, парнишка использует водную стихию, но только в помощь двум вёслам, снижая сопротивление течения. Болтать он начинает сразу, как мы отчаливает от причала, засыпая меня уймой вполне стандартных вопросов.

— Откуда ты? Где твоя поклажа? Зачем к нам пожаловал? — тараторит Норах почти без остановки, не давай вставить слово.

— Да подожди ты! — обрываю его. — Хочешь услышать ответ, не задавай столько вопросов.

— Прости, — осекается он. — Не часто в наши края заглядывает кто-то новый. Большую часть людей, что посещают Хукоу, мы знаем в лицо. Сам понимаешь, нового они почти ничего не рассказывают. Так зачем тебе в столицу?

— Я путешествую в поисках силы.

Какой смысл темнить? По мне издали видно, что адепт.

— Ага, чую, что ты практик. Только на какой ступени, понять не могу, — оценивает меня хозяин лодки. — Скрытный ты почище, чем мой кошак со шматом форели.

Он ритмично гребёт и добавляет:

— Все мы тут немного практикуем. У кого есть предрасположенность к воде, считай, счастливчик. Может зарабатывать рыбным промыслом или переправами, как я например. Остальным приходиться пахать в городе. Работёнка там дрянь, так я скажу. Лучше уж на кров добывать, копаясь в кишках протухшей рыбы, чем подставлять причинное место всяким богатеям.

Не могу не согласиться с такой житейской мудростью.