Небеса в огне (СИ)

— Я не меняла образ, — поднялась, позволяя струящейся ткани лаской скользнуть по коже, а металлической чешуе контрастом тяжести лечь на плечи. — Я всего лишь его дополнила.

И правда: платье на мне то, что прислал местар, украшения тоже, даже прическу служанки делали по согласованию с Мэррис. Про узоры никто ничего не говорил.

Девушки переглянулись: они тоже были уже одеты. Бледно-голубые платья, гораздо более простые, чем у меня, прямые, перехваченные на талии «чешуйчатыми» поясками, заплетенные в свободные косы волосы украшены каплями камней, на запястьях — пластины браслетов, и все это одинаковое. В этот день нэри должны выглядеть именно так, в остальное время они могут одеваться по собственному желанию в любые наряды. Единственное требование — их платья должны оттенять мои.

— Когда мы выходим? — пробормотала Фархи, сцепив пальцы.

— За нами должны прийти, — напомнила Лирхен. Она держалась нарочито небрежно, но именно в этой небрежности угадывалось волнение.

Судя по всему, мои нэри волновались больше, чем я.

Хотя если бы я сказала, что не волнуюсь, это была бы ложь. Несмотря на всю решимость, несмотря на все случившееся, в глубине души я все еще не могла представить, что принимаю участие в отборе. То, что это необходимость, способная спасти меня и Сарра, способная вернуть мне возможность распоряжаться моей жизнью, не отменяло того, что сегодня я впервые выйду под взгляды аристократов Аринты. Под взгляды иртханов, для каждого из которых таэрран — приговор.

Поэтому от того, как я выйду сегодня, зависит очень и очень многое.

В двери негромко постучали, и Лирхен бесшумной тенью скользнула к ним.

— Местари, — вошедший хаальварн почтительно склонил голову. — Вам пора.

Кивнула, направляясь к дверям. Девушки молча последовали за мной, в тишине, нарушаемой лишь тихим шелестом шлейфа, казалось, слышен стук наших сердец. В знакомом коридоре хаальварн указал налево.

— Сегодня нам сюда, местари.

В эту сторону я еще ни разу не ходила: крыло, где располагался зал пиршеств и приема особых гостей, было отделено от основного дворца. Чтобы в него попасть, мы прошли по балкону, удерживаемому массивными каменными опорами как с одной, так и с другой стороны. Океан бился о скалы справа и слева, и в этот миг казался настолько потрясающим и безбрежным, что мое дыхание подхватил ветер, на миг унося с собой.

Мы прошли в широкие двери, распахнутые настежь, и оказались в просторной зале, где уже собрались все девушки в сопровождении своих нэри. Стоило войти, как все взгляды устремились к нам. Я чувствовала, как превосходство стекает по складкам моего платья, бессильно бьется о чешую, сменяясь изумлением уже совсем иного рода. Изумлением, в которое врывается раздражение, но ярче всего был один взгляд. Эсмира стояла чуть в стороне, вздернув голову. Ее платье насыщенно-черного цвета книзу и в шлейф раскрывалось пластинками темно-красных чешуек. В свете факелов они «горели» пламенем, как оттеняющие темную кожу иртханессы рубины, но куда ярче горел ее взгляд.

Неприкрытой, обжигающей ненавистью.

— Местари, — голос Мэррис разорвал воцарившуюся с моим появлением тишину. — Сейчас, когда мы все собрались, еще раз хочу поприветствовать вас от лица правителя Даармарха и выразить глубочайшее почтение каждой из вас.

— Подумать только, — донесся едва различимый шепоток. — Она даже не иртханесса… неужели кому-то нужно ее почтение?

Почему-то я вовсе не удивилась, когда повернулась и увидела медноволосую девушку в платье под цвет ее глаз — сиреневом, подчеркнутом чешуей из белого золота. Выражение ее лица, чуть брезгливое, однозначно говорило о том, что она думает о распорядительнице, стоявшие рядом нэри в кремово-золотистых платьях в точности копировали эмоции своей местари, и я отвернулась.

— За теми дверями все уже дожидаются вас. По традиции, мы выйдем все вместе, но каждая из вас получит возможность рассказать о себе в порядке очереди, — Мэррис кивнула на золотую чашу, стоящую на столике. — Здесь десять номеров, подходите, и мы определимся, когда состоится ваш выход.

Как и следовало ожидать, первой вперед шагнула Эсмира, следом за ней — рыжая. У столика они оказались одновременно, но стоило Эсмире обратить на соперницу взгляд, как та отступила. Унизанные тонкими кольцами темные изящные пальцы (словно обвитые раскаленными нитями) скользнули в чашу и вытащили крохотный свиток. Иртханесса вложила его в ладонь Мэррис царственным жестом.

— Местари Сьевирр. Номер один.

— Ну кто бы сомневался, — пробормотала медноволосая.

— Вы что-то сказали, местари Ларгер? — Мэррис вперила в нее жесткий, непроницаемый взгляд.

В эту минуту я подумала, что сейчас мы с ней очень похожи: и ей, и мне приходится отстаивать свое право здесь находиться, ни она, ни я, не имеем возможности выказать даже самую малейшую слабость.

— Ничего, — вздернула нос иртханесса.

— Впредь постарайтесь, чтобы ваше «ничего» звучало более уместно, — холодно произнесла Мэррис и кивнула на чашу: — Прошу.