Небеса всё знают

– Ты больше не обижаешься? – Боже, не думал, что умею мурчать, как сытый кот, касаясь её губ, и мягко целуя их.

– Я и не обижалась, решила подыграть тебе, – тихо смеётся она, поглаживая мои плечи и запуская пальцы в волосы.

– Ты стерва. И я готов ненавидеть тебя за то, что делаешь со мной, – втягиваю в себя сладкий аромат её волос.

– Это было бы очень интересно, – упираясь в мои плечи, она мягко отталкивает меня. А я чёртово желе, расслабленное и податливое, падаю на спину и подпираю рукой голову.

– Может быть, останемся, и я доставлю тебе наслаждение, – предлагаю ей, пока Джесс встаёт с постели и поворачивается ко мне.

– Ты уже доставил его мне, Флинт.

– Часто ты… я не хочу этого знать, – хмурюсь, желая спросить о других.

– Так же как и ты. Прекрати ревновать, это очень глупо, – цокает Джесс, забираясь обратно на постель.

– Не могу… чёрт, не могу, прости. Хочу быть одним. Я чёртов полоумный эгоист, – бурчу, а она улыбается.

– Это ещё больше возбуждает меня. Надеюсь, ты теперь понял, у кого из нас поводок, – смеясь, она быстро целует меня в кончик носа.

– То есть ты мной руководишь? – Издаю смешок.

– Нет, не так. Когда твой член у меня во рту, ты в моей власти, а когда ты на мне, то я в твоей. Это называется равноправие. Но о нём поговорим позднее, одевайся, и я очень хочу посмотреть на фейерверк, – она шлёпает меня по бедру и подскакивает с кровати.

– Мне нравится, конфетка. Мне нравится быть полным кретином с тобой.

– Прекрасно, потому что меня очень притягивает этот кретин в тебе, – подмигивая, она скрывается в ванной, а затем у себя в спальне.

Падаю на подушку и тихо смеюсь. Чёрт, я, действительно, сошёл с ума, раз эта девочка крутит мной, как хочет. А какой рот. Эти губы. Язык. И всё моё. Теперь моё, и никто не отберёт. И я готов быть любым, только чтобы доставить ей радость. Удивительно, что не деньги сейчас помогут мне в достижении целей, а я сам. Она хочет только меня. Не то что я представляю из себя, а настоящего, вот такого, с огромными минусами, жутким характером и неудачника. Она первая, кто пришла мириться ко мне сама. Первая за всю мою жизнь.

Подрываюсь с кровати и смотрю на свой разукрашенный помадой член. Хочу это оставить. Заклеймить себя этим и помнить, что сейчас со мной происходит лучшее за всё время, пока я живу. Самое невероятное, и этот мир создан для меня.

Быстро одеваюсь в джинсы и рубашку, натягиваю кроссовки и прохожу в ванную, а оттуда в спальню Джесс. Она поправляет облегающее платье, переливающееся цветами американского флага. Мне нравится, когда на ней нет макияжа, а губы, до сих пор припухшие от минета. Она такая красивая сейчас, с распущенными волосами, живая, искрящаяся и улыбающаяся мне.

– Идём? – Спрашивая, Джесс подхватывает сумочку и вешает её через плечо.

– Конечно, – протягиваю ей руку, за которую она хватается без промедления.

Вот так просто. Без каких-либо «не трогай меня», «не хочу видеть тебя», «ты меня обидел». Легко. Наверное, именно так я и представлял свои отношения, где каждый из партнёров понимает друг друга, не дуется и ведёт себя свободно.

Джесс указывает мне, куда ехать, и мы оказываемся рядом с океаном. Огромное количество людей: туристов и местных. Играющие огнями самые простые карусели, тир, сладкая вата. Я не праздновал этот день так. Обычно все приезжают в мой дом, где и происходит барбекю, затем реки алкоголя и новые знакомства. А вот так, идти рядом с Джесс, обнимать её и прогуливаться мимо людей, для меня уже забыто.

– Пошли, – девушка тянет меня за руку к карусели «Корабль».

– Джесс, я не в том возрасте…

– О, прекрати. Давай, покатаемся. Флинт, не ломайся, пошли, – сдаюсь, направляясь с ней к будке, где покупаю два билета по пять долларов.

Нет, я не уверен, что сейчас поступаю верно. Да это, вообще, ненормально, когда два взрослых человека располагаются на самой последней лавочке, чтобы узнать скорость скрипучей махины. Но я это делаю, чтобы слышать, как смеётся Джесс, как только раздаётся звуковой сигнал, и лодка начинает медленно раскачиваться.

– Боже, – хочется покраснеть оттого, что я сижу здесь и дурачусь вместе с восемнадцатилетней безумицей, раскидывающей руки и визжащей, словно её режут. Это вызывает смех, настоящий и неподдельный. Глаза Джесс светятся от счастья, и я понимаю, что и я счастлив. Быть вот таким глупым, и пусть смеются надо мной, но знать, что эта девушка радуется. А наблюдать за этим невероятно, от этого моё сердце сжимается, как и грудь давит от чувств, которые меня переполняют.

Как только мы выходим из аттракциона, притягиваю её к себе и вижу отражение огоньков, мигающих вокруг, в её глазах. Я так хочу утонуть в ней. Продлить этот момент, бегая глазами по её открытому лицу и широкой улыбке. Но пока могу только наклониться и оставить поцелуй на её губах. Во рту переизбыток сладости и её горячего дыхания.

– Хочешь сладкую вату? – Интересуясь, отрываюсь от неё и немного отклоняюсь назад, продолжая удерживать Джесс за талию.

– О, нет. Меня стошнит, – кривится она.

– И всё же, когда-то я обещал тебе купить сладкую вату. Пришло время исполнять обещания.