Небесам виднее

— Дочка, ты чего? — с тревогой в голосе спросил дед.

— Ничего. Всё хорошо. Просто, наверное, ожидание умерло, — с грустью сказала я.

22

Шло время. Наступила зима. Мы пряли шерсть, вязали носки и шали. Я начала вязать паутинку. Мужики ездили в лес за дровами, или плели корзины. Дед обучал ребят делать работу по дому. Что-то подбить, что-то подшить. А мы готовили к ярмарке вещи на продажу.

Однажды, видя, как женщина тянет козу, и уже выбилась из сил, я подошла к ним. Наклонилась к козе.

— Ну, что, милая, не упрямься. Ты лучше с ней ласково разговаривай, и она пойдёт, — сказала я женщине.

— Попробуй.

— Пойдём, моя хорошая в тепло. А то мы замёрзнем тут, — произнесла женщины и коза с “ беее…” пошла за ней. Я улыбнулась. Ласка всем приятна. Я пошла домой и невесёлые мысли были у меня. Да, свет Елена, кому ты нужна с детьми. Да нет, вон кузнец, нет, да нет, заглядывает к деду, А сам на меня посматривает. Ждёт, когда браслет спадёт. Еду нахваливает, а сам в глаза норовит заглянуть.

— Ой, — вскрикнула я. Меня кто-то огрел палкой. Я злая повернулась и увидела старушку. У меня от удивления глаза округлились.

— Ишь, чего надумала. Тебе было сказано ждать, вот и жди, — сердито проговорила она.

— А,чего ждать? У моря погоды? — рассердилась я.

— Жди. Занимайся тем, кто ты на самом деле.

— А я кто? — удивилась я.

— Ведунья. Что не замечала свой дар. Кто с животными говорить умеет, кто с растениями договаривается, парня вылечила. Если бы не твой дар, то сгинул бы он. Ну, а как знахарку приложила. Уразумела? — и она легонько опять стукнула меня палкой.

— Какая ведунья? — с улыбкой ответила я.

— Такая же, как и я. Ты к ведунье Марьи сходи, она тебя поучит. Не здесь твоё место. Что должна, ты сделала для него. И я сказала, жди, — с этими словами она пошла дальше. Я постояла в растерянности и пошла домой. Там рассказала деду обо всём, он сказал, что это ведунья Дорофея. Это она ему сказала обо мне.

Дед подсказал, как найти Марью. И я пошла к ведунье. Жила она почти у леса, пока дошла, замёрзла. Только хотела постучаться, как открылась дверь.

— Заходи скорей. Замёрзла вся, — на меня смотрела худенькая женщина. Одетая в зеленую юбку и белую расшитую кофту. Волосы заплетены в косу. Платка на голове не было.

— Что, непривычно уже видеть женщин без платка? — улыбаясь, спросила она.

— Вообще-то, да, — улыбнулась ей в ответ.

— Садись поближе к теплу. Сейчас взвар дам, быстро согреешься. Знаю, зачем пришла. Дорофея, предупредила. Она, только из-за тебя пришла. Предупредить, чтоб ошибку не наделала.

— Да, что ждать, женился он, — вздохнула я. — Вот вроде ничего и не было. Знала его, как кот наплакал. А сердце перевернулось.

— Раз сказала, жди, так и тому быть. Она никогда не ошибается. Может слухи вымысел. Один, сказал, другой, добавил. Сарафанное радио, можно сказать.

— А, откуда вы знаете про радио? — я с интересом глянула на нее.

— Так, ты ж не одна такая. Дед, то твой, тоже оттуда, — рассмеялась она.

— Мы с Дорофеей тоже попали сюда. Много веков уже прошло. Застали здесь хворь. Вот тогда и дар открылся. Она говорила, чем лечить, а я готовила снадобья. Не спрашивай, откуда мы. Уже всё из памяти стерлось. Да уж и прижились здесь.

— А, сколько вам лет?

— Много. Ведуньи живут столько, сколько они нужны этому миру.

Я смотрела на неё и думала, что я могу жить много и видеть, как уходят мои родные.

— Вот, поэтому мы сейчас и одни живем. Ты всё правильно подумала.

— Нас очень мало. Такой дар даётся только женщинам, и ты можешь отдать этот дар тому, кто может его принять. И только тогда уйдёшь. У нас пока некому отдать дар. Ладно, о грустном. Буду учить тебя травам, заговорам.

И началась моя учёба у Марьи. Как только освобождалась свободная минута, я бежала к ней. А их было мало. Дом отнимал много времени. Каждому надо было уделить внимание. Вечерами мы садились в комнате, и я рассказывала сказки или пела песни. Потихоньку ребята стали мне подпевать. Уж больно им нравились песни:” Ой, мороз, мороз”, песня из мультика про львенка, про медвежонка Умку, песня про улыбку. Это были наши семейные вечера.

Наступал новый год. Тут назывался Щедрец(В этот день, Больших зимних Святок, собирались и выходили по улицам играть представления. Собирать угощения, славить и щедрых хозяев и шуточно ругать скупцов. Щедрый, добрый вечер! — кричалось каждому прохожему в приветствие)

В один такой вечер, до праздника, меня ждал в доме гость.

— Мам, там тебя ждут, — сказал мне Кирей, пока я разувалась в сенях (Нежилое помещение между жилой частью дома и крыльцом в деревенских избах).

За столом сидел мальчик и пил отвар. Худенький, одет в выцветшую рубашку, штаны заштопаны. Черноволосый, глаза серые, растерянные, губы сжатые.

— Я, Евсей, сын Гояра. Бабка просит прийти, — с настороженностью сказал он.

У меня ёкнуло в груди. Всё это время я вскользь вспоминала их. Но прошлое, видимо, меня опять настигло.

— Пойдём, раз зовёт.