Небесам виднее

Через некоторое время Харольд сообщил о возвращении домой, и вскоре меня в карете отвезли к границе, между землями королевства гиретов и лорда Тилора. Там меня уже ждал Гордей со своими людьми и лорд Тилор.

Харольд помог мне спуститься и подвёл к мужу.

— Возвращаю тебе необыкновенную и верную женщину. Теперь у меня есть сын и я счастлив, — наклонив чуть голову и поцеловав руку, он передал её Гордею, у которого вид был грозный. Он весь пылал гневом, и если бы не другой лорд, тут бы завязался бой. Он, взял мою руку, и притянул к себе, и я с облегчением вздохнула и обняла.

— Я, прощаюсь с вами, Елена. Надеюсь, что мы ещё увидимся, — и он с задорной улыбкой, провоцируя Гордея, сел на коня. Его свита развернулась и они уехали.

— Ты как, моя любимая. Я с ума сошел, разыскивая тебя, — с заботой в голосе проговорил он.

— Всё хорошо. Поехали домой.

Он посадил меня на коня, рядом с собой, обнял крепко, и мы тронулись. Через два дня, с остановками в пути, мы приехали домой. На встречу к нам выбежали все мои родные.

— Мама…

— На конец…

— Мы скучали…

Меня обнимали дети, и я старалась всех обнять и поцеловать. Слезы лились у меня по щекам, и перемешивались со слезами детей. Мы потихоньку успокоились и зашли в дом. Пока купалась, зашёл Гордей. Он жадным взглядом прошелся по моему телу, и остановил взгляд на животе, который уже немного округлился. Взгляд потяжелел.

— И, когда, ты хотела мне сказать об этом? — зло спросил он.

— Хотела после поездки в деревню, но не получилось, меня украли, — глядя на него, спокойно ответила. Он, ухмыльнулся.

— Какой срок?

— Больше трех…

— Как раз, столько ты была у Харольда, — яростно прорычал он.

— Послушай…,- начала я

— Что решила мне всех чужих детей пристроить? Оставалась бы там, я воспитал бы этих детей. Нет, ты же решила ещё одного подкинуть, — кричал он в гневе.

Я стояла и слушала его, из глаз текли слезы. Только это были слезы горечи, печали, грусти, и расставания.

Слезы навзрыд…Душу на части

Боль разрывает, а сердце скорбит.

Вмиг раскололось надвое счастье

И не спасла его сила молитв.

Нервы подобны струнам гитары,

От напряжения ток по рукам,

И бесконечной чредою удары

Бьют беспощадно меня по щекам.

Острой иглою в цель, под лопатку:

Пытки, страдания, муки и боль.

Горе содрало из сердца заплатку,

Щедро на рану высыпав соль.

Таня Черненко

Я, не говоря ни слова, оделась и прошла мимо него в комнату.

— Уходи, — сказала тихо.

Он как будто очнулся, взглянул на меня ещё яростным взглядом и вышел, громко хлопнув дверью.

Я села на кровать и закрыла лицо руками. Слезы тихо текли из моих глаз, свернувшись клубком, вскоре уснула. Проснулась только утром, услышав щебет птиц. Ну, что, свет Елена, мы это проходили, конечно, не так бурно, но справились. И здесь справимся, ты не бойся, малыш, мама в обиду не даст. И словно в подтверждение, что он меня слышит, почувствовала толчок. Вот ради такого мгновения стоит жить и двигаться дальше. Надо узнать у Орелии, правда, что Гордей мне не муж, по их законам. Тогда надо решать, что делать дальше.

Я зашла в столовую, там уже все постепенно собирались на завтрак.

— Мам, сядь со мной, — попросила Лиса. Улыбнувшись, села рядом, обняла её. С другой стороны села Анита.

— Я тоже хотела сидеть с мамой, — это уже проронила Добрава.

— Со всеми посижу, — глядя на них, успокоила всех.

К столу подошел Гордей, он сел и мы стали кушать. За столом стояла тишина, только стук ложек по тарелкам был слышен. Когда все закончилось, спросила:

— Орелия, можно поговорить с вами?

— Хорошо.

— Давайте, выйдем в сад, — предложила.

Мы вышли, в саду пели птицы, и аромат цветов доносил до нас легкий ветерок. Солнце светило и прогревало утренний воздух, обещая жаркий день.

— Елена, я понимаю тебя, и понимаю Гордея. Он вчера сказал, что ты беременна.

Не осуждаю тебя, что ты могла сделать в этой ситуации, — начала говорить она.

Я посмотрела на неё. Он, не выслушав меня, уже сделал свои выводы. И мать тоже поверила им. Стоит ли что-то тогда доказывать.

— Орелия, хотела бы знать, правда, что я уже не жена Гордею? — взглянула на неё.

— Да, правда. Но он может подтвердить ваш брак в любую минуту, — чуть-чуть, с заминкой произнесла она.

— В течение, какого времени, он должен это сделать? — задала вопрос.

— В течение месяца, — прозвучало тихо.

— То есть я могу потом уехать?

— Да.

— Спасибо, что всё разъяснили, — и пошла к себе, оставив её в саду.

Что же делать, опять уезжать? Даже думать нечего, надо искать дом, где мы поселимся. Что же надо сказать детям, а вдруг они не захотят?

Страх холодной змеёй заполз в моё сердце. Может им, и правда здесь будет лучше. Гордей не плохой отец, и сможет их поднять. Только в ушах стояли его слова “Что, решила мне всех чужих детей пристроить…” Я поднялась и зашла в комнату к мальчишкам. А там семейный совет, вместе с дедом. Зашла и встала у двери.

— Мам, сядь, — сказал Евсей. — Мы всё слышали. Мы с тобой до конца, и не важно, чей ребенок. Мы его вместе поднимем.

— Мам, ты не волнуйся. Мы решили с дедом поискать дом. Туда и переедим, — это уже Кирей поддержал брата. Я расплакалась, вот дура, ещё сомневалась в них.