Читаем Небесная черная метка полностью

Витамин прошел в свой крохотный кабинет в казенном доме, именуемый отрядом, сел за письменный стол, раскрыл толстый обшарпанный журнал, названный почему-то «Амбарная книга», чтобы сделать учетную запись.

На нем была черная отутюженная униформа осужденного. Ворот куртки был расстегнут, и виднелась белейшая сорочка.

— Зайка! — зычно крикнул Витамин.

Мигом отворилась дверь, и на пороге появился верткий юркий паренек — шнырь отряда. Услужливо выгнув спину, он подал голову вперед, так, что большие уши готовы были уловить малейшее движение губ, а смазливые глазенки жадно прилепились угодливым взглядом к всесильному хозяину этого отряда осужденных.

— Завари-ка чай. Возьми английского «Ахмад», и сделай так, чтобы свет чая был слегка вишневым.

— Будь сделано!

— Да постой, не убегай… быстрый какой! Я же не все сказал. Возьми у безногого шоколад, у косого — курево. Да кликни еще Антона. Теперь иди.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза