Небесная милиция

«Ну сам рассуди, зачем мне его убивать? — услышал он голос своего шефа. — Какой смысл? Мы с вами обо всем тогда договорились. Его отвезли в… гостиницу, поили, кормили, ни в чем ему не отказывали. А потом он просто исчез! Как испарился. И спросить не у кого! Два человека, которые его караулили тоже исчезли. Зачем мне его убивать?»

«Ты тоже заткнись!» — резко оборвал Заморокина молодой голос, который показался Волку знакомым.

Волк достал пистолет и взвел курок.

«Раз, два, три» — просчитал он про себя.

Коля так и не понял, что случилось. Он стоял в центре комнаты, с двумя пистолетами в руках. Заморокин у своей колонны, не останавливаясь, твердил про то, что не знает, где Дудкин. Коля ему, разумеется, не верил. Ситуация складывалась так, что его нужно было отвязывать и увозить отсюда в пустующий склад, присмотренный накануне. Коля уже сделал шаг к колонне, но тут одновременно сразу с двух сторон произошло нечто совсем неожиданное. На долю секунды Коле показалось, что он превратился в курицу, и два его глаза видят совершенно разные картинки. Справа Рубен и Сергей, как по команде, резко вскочили на ноги и диким криком бросились на Колю. А слева с адским грохотом разлетелась в щепки дверь и в комнату ворвался огромный человек с перекошенным лицом и с пистолетом в руках. Все, что успел сделать Коля — одновременно нажать на два курка. Грохнуло два выстрела. Вся комната моментально окуталась сизым слезоточивым газом. Колин пистолет был газовым и на этот раз с патроном все было в порядке. Газа в нем оказалось даже больше, чем нужно. Пистолет Рубена был боевым. Пуля попала в светильник на стене, который взорвался с ослепительной вспышкой. Коля, с готовностью поддавшись несильной пистолетной отдаче, опрокинулся на спину, и это спасло ему жизнь, потому что Волк, влетевший в комнату вместе с остатками двери, услышав выстрелы, мгновенно разрядил обойму в сизое облако. Одна из пуль Волка попала в плечо Сергею, и он с истошным воплем рухнул на пол. Волк же по инерции долетел до середины комнаты и всей своей гигантской массой врезался в летевшего ему навстречу Рубена. Они столкнулись в газовом облаке, как два локомотива в тумане. Удар был страшен, но оба сумели удержаться на ногах. Волк пришел в себя первым. Отравленный газом воздух жег и царапал легкие, глаза казалось вот-вот выскочат из орбит, и все же он сумел зафиксировать положение противника и правильно рассчитать свой коронный удар, благодаря которому в свое время стал чемпионом Ленинградского военного округа по боксу. Огромный кулак, просвистев по кратчайшей траектории, обрушился на переносицу Рубена. Удар оказался для Рубена совершенно неожиданным, как и все остальное, что произошло за последние три секунды. Издав короткий возглас, в котором удивления было больше, чем боли, он легко оторвался от пола, пролетел метра три и упал на стену. Именно так — упал на стену. Потому что фанерная перегородка, которая служила стеной в закулисных помещениях клуба «Паранойя» не выдержала тяжести мощного тела Рубена и тут же рухнула, открыв для всеобщего обозрения гримерную, забитую переодевающимися конкурсантками. Поднявшийся тут же невообразимый визг действовал на уши, ничуть не хуже, чем слезоточивый газ на глаза. Если перевести в тротиловый эквивалент, то мощности этого визга хватило бы для полного разрушения городского квартала. Девицы всей бригадой бросились было к выходу, но первые две споткнулись о поваленные вешалки, и у выхода образовалась куча мала, состоящая из обнаженных тел, перьев, ярких тряпок, размазанного грима и термоядерного визга.

Рубен, тем временем, все-таки ухитрился подняться из-под обломков стены. В сизой дымке он нашел глазами очертания своего обидчика, взял в руки высокий табурет с металлическими ножками и с табуретом наперевес двинулся в бой.

Волк, практически полностью ослепнув, месил кулаками воздух перед собой и кричал:

— Иван! Иван! Где ты?

Заморокин, ничего не видя из-за слезоточивого газа, и ничего не слыша из-за истошного визга конкурсанток, тихо плакал, повиснув на своей колонне. Он вдруг вспомнил, впервые за много лет, про Иисуса Христа, про распятие и про конец света, и ему стало очень себя жалко.

Коля ничком лежал на полу, обмотав голову колючим от люрекса куском материи. Среди всего этого адского грохота, воплей и визга он размышлял, почему всегда получается так — стоит ему что-то задумать, обязательно выходит черт знает что.

Обиходов вернулся за свой столик с намерением выпросить у Ниночки еще кружку пива.

— Где вы были? — взволнованно зашипела на него Людочка.

— В туалете, — простодушно ответил Обиходов.

— Почему так долго!?

— Ну, знаешь ли, — развел руками журналист. — Это нетактичный вопрос.

— Заморокин ушел! — сообщила Людочка. — И этот второй, который был с ним, тоже!

— Куда ушел?

— За кулисы!

Обиходов посмотрел на столик перед сценой, за которым остались только два похожих друг на друга громилы.

— Решил поближе познакомиться с ипостасями Версаче. Не иначе, — весело срифмовал Обиходов.

Людочке шутка не понравилась.