Небесная танцовщица apsaras

Смерч прилетел почти мгновенно и начал вертеть одежду ещё у входной двери, потом закружились подушки, покрывала, простыни наполненными парусами понесли нас. Её скомканная блузка несколько раз накрывала мне голову. Брюки странным образом зацепились за левую ногу и долго не хотели оставить меня в покое. Что-то случилось с рубашкой, кажется, она пошла по швам. Помню только, как я держал её гибкое извивающееся тело, а она, обхватив меня несколькими змеиными кольцами, всё синее и сильнее сжимала что-то внутри моего я, пока не выдавила меня всего в себя без остатка.

С этого дня время начало съёживаться, придвигая нас всё ближе и ближе к друг другу.

Наташа-бухгалтер ушла от своего нефтяного магната. Приехала ко мне на съёмную квартиру с невероятного цвета чемоданом на колёсиках. Вся такая молчаливая и обременённая последним разговором с мужем, разразившимся горькими слезами перед её отъездом, чего она вовсе не ожидала.

Потом я принёс Алле деньги за оплодотворение, как посреднику и отдал половину просто так проверить возьмёт, не возьмёт. Взяла, и бросила в открытый ящик с расчёсками, стоящий у неё в прихожей. Почти равнодушно осведомилась: не останусь ли я у неё сегодня. Я не остался.

Обманутая залётным негодяем Ксения ещё несколько раз пыталась внушить мне чувство отцовства к своему чаду, что вновь и вновь оставалось без ответа. Ночные звонки, рыдания в трубку не прибавляли оптимизма моей жизни. Однажды я чуть не сломался, но вовремя прикуренная сигарета вернула меня в холостяцкое состояние.

Артурчик разыскал меня и снова огорошил совершенно невыполнимой просьбой. Видите-ли, он ушёл к другой, а той беременной, ту, что они «лечили» вместе с Вано от комплекса неполноценности, срочно нужен муж. И, не мог бы я им стать. Я попросил его вежливо больше мне не звонить. И подумал ещё вдогонку: «Наделал делов, заботливый ты наш!»

Одна Наталья оказалась настоящей. Она действительно хотела этого ребёнка и хотела ребёнка от меня. Среди многих плевел и бездарных ростков, именно она была шедевром творения и поскольку не могла отстраниться от своей женской сущности, то прибегла к помощи хитрости. И помощь эта оказалась лишь поиском бесконечности и продолжением себя, поскольку продолжения себя самих для всех нынешних человеков возможно только так.

Хитрость же она выбрала самую простую и понятную, поэтому не заметную для другого разума. Оказалось, что фото она выкрала у меня из альбома, я потом видел этот пустой яркий квадрат на фоне выцветших страниц, когда приходила к нам с Аллой по каким-то делам домой, я ей просто понравился.

Вы понимаете? Я ей просто понравился! Понравился я ей! Так-то вот запросто!

Муж у неё действительно был, и ребёнок, как выяснилось позже, родился от него. И он ни капельки был на меня не похож, а я к его внешности вообще не имел никакого отношения. Вообще не понимаю, как я мог поверить во всю эту фантасмагорию с фотографией? Такую женскую выходку невозможно было бы простить ни кому. Но когда я держу её за податливую руку на прогулке или вижу, как она старается, вырисовывая образ нашего счастья своими поступками, как светятся живым её глаза, останавливаясь на мне; как она ждёт меня и надеется всегда, всегда в любой день и час, что я её, что я с ней. Я не думаю уже ни о каком обмане и хитрости, ведь то, что она принесла с собой, поменяло меня. Она открыла мне суть моего прошлого и показала великое начало будущего, направила моё неуёмное желание женщины в нужное русло, и заставила, наконец, пригубить этот запретный плод добра и зла.

Что за бред я несу?

Как только Наталья узнала, что ребёнок от мужа, так сразу вернулась к нему. Там деньги, там достаток, там настоящий отец, в конце концов. Я не останавливал её. Я вообще никогда и никого не останавливаю и не зову. Все вокруг сами приходят и стараются проложить вокруг меня свои запутанные тропинки. Я брожу по ним и иногда составляю карты, чтобы не сбиться со своего, предназначенного только для меня, пути. Если бы только я имел право привлечь тихую, оттаявшую от какого-нибудь горя, душу к своей давно потерянной судьбе, я бы сделал это. Но Вы же понимаете, друзья мои, что повсеместный обман достиг совершенства и уже молодая поросль жадно взирает из распашонок, чем бы поживиться за пределами детской кроватки. Поэтому я прощаюсь, и ухожу в далёкое плавание.

Вот и новая знакомая тянет оранжевое через трубочку у барной стойки. Она загорела и стройна. За её плечами на побережье торчат две облезлые пальмы и зеленоватый кусок океана. «Как твоё имя, дитя джунглей?» «Hello!» – кивает она мне, принимая заманчивую позу, обтягивающее платье, манящий изгиб перламутровой шеи. Я улыбаюсь широко и протягиваю ей сигарету.

Часть 2 Небо – острова

На высоте

Взгляд ловит покрывало облаков

и край крыла за тёмно-синим фильтром,

в коленях плед, как земляной покров,

расчерчен на квадраты и палитры.

Сосед бубнит про качку и грозу,

посасывая фляжку из кармана.

Я, наконец, себя к тебе везу

из временного выудив аркана.

Пусть борется с гипнозом циферблат

в серебряную луковку обутый.