Небесное Око

— Государь Небесный, дай мне мужества, — взмолился Дьюранд, поднимаясь на ноги и оглядываясь в поисках бейлифа. Крыша была пуста, казалось, Дьюранд очутился на маленьком, голом, всеми покинутом островке.

— Великолепно, — раздался голос сэра Гоула. — А теперь слезай, ублюдок ненормальный.

Дьюранд озадаченно замер, но потом догадался, что капитан обращается не к нему и что бейлиф все еще на крыше.

Дьюранд пополз к коньку поросшей вьюнками крыши. "Давно здесь кровельщика не было", — подумал он.

— Спускайся и поделись с нами звонкой монетой, — продолжил Гоул. — Может быть, я даже тебя отпущу. Игра окончена.

Дьюранд перегнулся через конек и увидел бледную тень, распростершуюся на покрытой плесенью соломе. Человек смотрел на Гоула и солдат.

— Спускайся, а то мне не хочется поджигать мельницу. Ты что, там решил поселиться на веки вечные? Мы тебя поймали.

— Тень не двинулась с места. Пройдоха мельник-бейлиф полагал, что сзади него никого нет, а Гоул далеко не сразу решится поджечь мельницу, принадлежавшую лорду.

Дьюранд тихо пополз к ногам бейлифа.

— Приятель, а ты, видать, моряк, — сказал Гоул. — Мы таких фокусов никогда не видели.

Один из солдат буркнул что-то неразборчивое, и компания разразилась смехом.

Дьюранд полз вниз по скату крыши, прилагая все усилия к тому, чтобы не сорваться и издавать поменьше шума. Впрочем, голоса с улицы и шум мельничного колеса приглушали шорох соломы, по которой он полз. Наконец он подобрался к самому краю, с которого была видна улица и солдаты, задравшие головы, — они его заприметили.

Бейлиф его тоже заметил. Изогнувшись, он перекатился на спину и Дьюранд понял, что попался. Он почувствовал, как его обхватили руки бейлифа, а сам бейлиф пытается ударить его в живот ногой. Если Дьюранд не вырвется, то упадет и покалечится.

Они сцепились, повиснув у самого края, но Дьюранд оказался сильнее и рванул бейлифа за грудки. Плечи негодяя оказались в воздухе, свесившись за край ската. Дьюранд торжествующе улыбнулся и столкнул бейлифа в руки веселящихся солдат.

Когда Дьюранд спустился, солдаты окружили его, одобрительно похлопывая по спине:

— Да ты, приятель, совсем как белка! — воскликнул русоволосый воин по имени Мульсер, затеявший ссору с чернецом. — К чему теперь лестницы?! Этот парень один стоит целой осадной башни!

Гоул смеялся вместе с остальными солдатами, медленно соступавшими лежащего бейлифа.

— Нам дорогого стоило до тебя добраться, — ухмыльнувшись, произнес Гоул. — Думаешь, мы бы тебя упустили, так и не выбив денежки? А ну-ка, ребята, послушаем, что он скажет.

Двое солдат подхватили бейлифа за руки и вздернули на ноги.

— Деньги принадлежат мне, милорд, — сказал бейлиф.

Один из воинов занес кулак, но Гоул остановил его:

— Погоди. Давай послушаем, что он нам скажет.

— Никто не запрещает человеку откладывать на черный день, — продолжил бейлиф.

— Умно.

— Но это так!

— И как же тебе удалось столько скопить?

— Мне же причитается доля от налогов.

Гоул хлопнул себя по лбу:

— Ах да. Только вот беда, ты отдал лорду слишком мало.

— Ваша светлость, у меня никогда не было таких денег!

— Брось заливать. Горожане многое нам рассказали. Пенни у того возьмешь, пенни у другого. Курочка по зернышку клюет. И не смотри на меня так, к чему ломать голову, кто на тебя донес? Тебя ненавидят. Да и как любить человека, который безбожно тебя обирает, вытягивая последние гроши. Да, вот тебе маленький совет. Если ты у кого-то стянул деньги, не надо их трясти у всех перед носом. Люди это хорошо запоминают. Ты грабил своего господина, — Гоул резко ударил бейлифа в грудь. — Где деньги?

— Отпустите меня, и я все вам расскажу.

— А куда ты денешься? Говори!

— Отпустите меня!

— Отвечай, где деньги!

— За мельницей. Там мешочек. Я положил его в силок для угрей и сунул в реку.

Гоул взглядом приказал нескольким солдатам и Дьюранду проверить силки. Они принялись извлекать их из реки, но ничего, кроме дюжины бьющихся в них угрей, не нашли. Когда солдаты с громким всплеском швырнули силки назад в реку, а Гоул устало присел на корточки рядом с пленником, с дороги послышался грохот копыт.

Из тьмы показался высокий жеребец, на котором восседала огромная фигура с развевающимся на ветру плащом за плечами. Дьюранд и солдаты, с которых после осмотра манков ручьями лилась вода, воззрились на всадника со щетинистой бородой. Всадник был совершенно лыс. Перед солдатами предстал лорд Радомор. Несмотря на старую рану, повредившую плечо, которую он получил, сражаясь за короля, от Радомора исходили волны такой мощи, что, казалось, ему не составит никакого труда голыми руками выдернуть с корнем целое дерево.

Гоул повернулся к своему повелителю, успев бросить быстрый взгляд на Мульсера.

Русоволосый воин покачал головой:

— Мы ничего не нашли.

— Черт, — прошипел Гоул, склоняясь в поклоне.

— Это и он есть? — прогрохотал голос Радомора. Коню передалось настроение седока, и он нетерпеливо переминался с ноги на ногу, готовый в любой момент пуститься вскачь.

— Да, ваша светлость, — склонил голову Гоул, — он во всем признался.