Небесное Сердце. Игры с Черной Матерью (СИ)

- Вы, разумеется, правы, - кивнул Джаспер. - Но тут вступает в силу, как не прискорбно, фактор денег. Стоимость одного полиморфа без программной начинки - несколько миллиардов юней. Их планируется двадцать восемь. Представили себе сумму? А теперь вдумайтесь - мы посылаем машины неизвестно куда, в опасные условия... и с большой вероятностью они тоже пропадут или погибнут, потому что искусственный интеллект не может достаточно трезво оценить степень опасности для себя. Ему чужд страх смерти, он будет добиваться поставленной цели, пока не развалится. Человек же способен принимать нестандартные решения на месте, способен уберечь и себя и технику. Конкретные цели и задачи метрополия не разглашает, обещались высылать инструкции по ходу продвижения по маршруту. Роботов и зонды туда посылали десятками, был запуск пилотируемого корабля. Экипаж не вернулся.

Вайон кивнул. По крайней мере, это честно. Роль инструмента тоже подойдет, если вдуматься. Спокойный отстранённый взгляд голубых глаз скользнул по лицам собеседников. Вайон ожидал ответа, положив руки на поручни обзорной площадки, и лицо его ничего не выражало. Он замер, разглядывая полиморфа. Только палец отбивал по хромированной поверхности поручня какой-то мотивчик.

- Наши ресурсы ограничены, - вздохнул Рэтхэм. - Субсидии, выделяемые Федерацией на проект, весьма... скромны, скажем так. Во всяком случае, по сравнению с чисто военными разработками. В размер гранта мы укладываемся, только если урезать комплектацию всех остальных машин.

- Почему? Это ведь их же блажь.

- Военным программам они уделяют куда больше внимания. Сепаратисты всё громче заявляют о себе в Сенате. Разумеется, Цинтерре это не нравится. Они ни юня не отберут у беспилотников, систем ПРО и орбитальных крепостей.

- Ясно...

В политику и финансы Вайону лезть не хотелось, от этого становилось только тошно. Он закрыл глаза и опустил голову, стараясь выкинуть холодные мысли. Не для этого было принято решение.

Не для этого.

А для того, чтобы забыться и забыть. Плевать на подоплёку этого дела. Блажь Сената? Прекрасно. Пусть эта блажь послужит его, Вайона, личным интересам. Хоть какая-то польза от толстых задниц в пафосных мантиях.

Рэтхэм тронул его за плечо.

- Позвольте показать, где проходит основная нейронная деятельность полиморфа.

Доктор включил свой голопланшет, и в воздухе замерцало изображение кристалла в натуральную величину. Длинный веретенообразный камень, больше полуметра от кончика до кончика, тускло переливался голубыми гранями и ждал, когда сознание Вайона окажется заключено в нём.

- Структура кристалла практически полностью имитирует человеческий мозг, - начал объяснять он. - Есть «кора», различные зоны которой отвечают за различные системы и виды деятельности, и на которой также записан ИИ. Есть «ядро», в котором, собственно, и будете находиться вы. Если поместить кристалл в определённую среду, рано или поздно он начинает контактировать с окружающим его веществом и «прорастать» в него своеобразным аналогом нейронных связей. За счет этого свойства мы и добьёмся полной функциональности полиморфа, когда вы завершите слияние с Пректоном.

Слияние...

Вайон глотнул остывающий кофе и увеличил голограмму, вглядываясь в расположение «внутренних органов» машины. Усталый мозг еле-еле ворочал мысли, ещё не веря, что отбор, наконец, пройден, а контракт - подписан. Хотя бы до завтрашнего утра, до первого пробного контакта можно расслабиться и, наконец, отдохнуть.

Сначала был тест Гиммела на ментальную активность. Коэффициент оказался равен восьмидесяти - гораздо выше среднего. Интуитивный выбор верного решения задачи в условиях заведомого провала, тесты на приём и передачу телепатического сигнала, на эмоциональную и психическую устойчивость к подавляющим воздействиям. Проверка воли на прочность.

Вайона передёрнуло. Он не сорвался, нет. Даже тогда, когда их группу на месяц поселили в тюремный изолятор, проверяя влияние ментального фона на психику. Специально для этого возили на Криару. Из всей поездки Вайон запомни только карцер, десять суток одиночества при постоянно горящем освещении и размеренно, муторно капающей из крана воды...

Потом сутки напролёт были симуляторы виртуальной реальности. Соляные и сланцевые рудники Верберны. Вечная темнота и адские глубины Гидры. Ледяные пустыни Махана и раскалённые - Церны. И - тесты, тесты, тесты... Один за другим испытуемые выбывали, срываясь. Ему было всё равно. Предельная нагрузка на разум и тело лишь помогала не думать, не вспоминать, не видеть снов. Падать головой на подушку и проваливаться в черноту до утра. Истощения он просто не замечал. Да и к чему? Главное, что не нужно думать. Всё продумают за тебя.

До финального собеседования он дошёл в одиночестве. Но вкуса победы не чувствовал. Одну лишь пепельную горечь усталости. Впрочем, это всего лишь начало пути. То ли ещё ждёт впереди.

От размышлений отвлекло лёгкое гудение притормозившего у входа флаера, а затем стук каблучков. Он поднял голову, забыв выключить голограмму.