Небесное сольдо

Четвертым присяжным пожелал стать какой-то корявый пенек.., то есть гоблин.

– Черезгубуплюй меня зовут, – осклабился гоблин и затопал к своему месту.

А потом появился красивый молодой человек с утиными перепончатыми лапами.

– Главный Обдирал, – объявил он и сел рядом с гоблином.

Полногрудая красавица, окутанная зеленой листвой, со струящимися, доходящими до самой земли огненными волосами, соблазнительно покачивающая бедрами, заставила в публике всех, вплоть до подслеповатых рассеянных наугадов, напряженно вытянуть шеи. «Где-то я ее видел, – подумал Дольф. – Да это же…»

– Вила Вилда, – мелодичным голосом произнесла красавица. «Это ее дерево предлагал срубить Косто, – озабоченно вспоминал Дольф, – это за меня она возмечтала выйти замуж, потому что я принц.

Если она узнает, что я обручился с другой.., да еще узнает об Электре, плохо мне придется. Впрочем, с другой стороны, Вилда, кажется, очень нежно относится к детям…»

Присяжных, таким образом, стало уже шестеро, и ни один из них Дольфу, честно говоря, не нравился. Но надо отыскать еще шестерых… Какими они будут?

Следующим претендентом на место присяжного оказалась тоже женщина, но какая-то странная. Она все как-то мерцала и при этом становилась похожа то на одно, то на что-то совсем другое.

– Онома-Топея, – назвалась женщина, – а проще говоря, Звуко подражательница.

«Опять неудача, – подумал Дольф. – Эта Онома как начнет топеить, подражать то есть, всему, что услышит, так что толку от нее не добьешься». И Дольф решил задать ей проверочный вопрос:

– Скажи, Онома, как ты относишься к несправедливому наказанию: справедливо ли, если кто-то за хороший поступок оказывается наказан? Не странно ли это, как по-твоему?

– Твоему по как, это ли странно не, – заговорила Топея, – наказан…

«Моя фраза, только наоборот! – понял Дольф. – Что же делать? Отослать эту Топею прочь? Но кто знает, не явится ли на ее место еще худший экземпляр».

– Спасибо, Онома, – остановил ее Дольф, – займи свое место на скамье присяжных.

Вслед за Ономой Звукоподражательницей явилась не более и не менее как свинья, вернее евин. Да не один, а с громадным обломком слоновой кости. Из такой кости впору статуэтки вырезать!

– Пиг Малион, скульптор, – отрекомендовался новый кандидат и направился к скамье. Вилда и Онома помогли ему втащить на скамью обломок кости (кажется, Пиг собирался без отрыва от заседания трудиться над своим произведением).

Дольф на всякий случай решил задать несколько вопросов:

Что ты собираешься сделать из этой кости?

– Статую Галатеи, прекраснейшей из свинок. Я влюблен в эту статую.

– Ее еще нет! – пожал плечами Дольф.

– Тем легче любить, – ответил Пиг.

Принц не смог придумать, о чем еще спросить, а тут как раз следующий присяжный явился перед публикой. Вид у него был, скажем прямо, глуповатый.

– Невежда, – изрек глуповатый.

– Кто? – приняв это на свой счет, нахмурился Дольф.

– Невежда, – с нажимом повторил глуповатый.

– Ах это ты невежда? – наконец понял Дольф.

– Совершенно верно, – расплылся в улыбке кандидат.

– Ну хорошо, ответь мне на такой вопрос: следует ли наказывать женщину, если она…

– Не знаю, не был, не участвовал, – протараторил Невежда.

– А как же ты будешь голосовать? – спросил Дольф.

– Как другие. Я всегда так делаю.

Если другие проголосуют правильно, то и Невежда проголосует правильно, рассудил Дольф и позволил невежде проследовать к скамье.

Но еще более странное явление ждало Дольфа впереди. Человек с огромной черной дыркой в огромной голове!

– Ум-л-аут, – свесив дырявую голову, произнес незнакомец.

– Как это? – не сразу сообразил Дольф. – Чей ум?

– Мой. Вот убедитесь. Совершенно пусто.

– Гм, ну, а как вы относитесь к обвиняемой?

– Поскольку мы с ней очень похожи, то отношусь, безусловно, хорошо, – очень умно ответил умалишенный.

– Ну что ж, – развел руками Дольф, – займите ваше место.

– Архи… – прошамкал одиннадцатый по счету кандидат в присяжные заседатели. Прошамкал, потому что был страшно, ужасно, невероятно дряхл, – .. Тип, – завершил с трудом старикашка. – Мы, архитипы, уверяю вас, очень мудры, на своем веку повидали столько…

Дольф поспешно махнул рукой. От всех этих раритетов у него голова шла кругом. К счастью, остался всего один кандидат.

– Прототип, – коротко отрекомендовался двенадцатый.

– Прото Тип? – осторожно переспросил Дольф.

– Так точно, – браво ответил двенадцатый.

– А не состоите ли вы в родстве с Архи Типом.

Родство между присяжными запрещается.

– Ни в коем разе. Оне-с существуют вечно, а мы, прототипы, с вашего позволения, только раньше.

Итак, присяжные набраны: двенадцать престраннейших существ! Уж как они будут решать судьбу Скриппи, Дольф сказать не мог. Но то, что недоразумения возникнут, это и сейчас было понятно.

– Обвинитель! – торжественно объявил Конь Тьмы.

Из толпы зрителей появи…

Опа!

У Дольфа подкосились ноги.

– Принцесса Айви, – звонким голосом произнесла…

Да, это и в самом деле была его сестрица!

Не нашла лучшего места для своего появления!

Разрази ее гром!