Небесные люди

Так уж и ничего? У него осталась Любовь. Мия умерла, но любовь к ней – нет. Та любовь, которая заставила однажды встать среди ночи и перевернуть жизнь вверх тормашками. Любовь – эта та сила, которая побеждает.

Даже если ее убить.

– Отныне в мире один небесный человек – ты, – продолжал говорить возившийся с гайкой Извозчик. – Пусть недоумки, верят, что ты решишь их проблемы. Ты действительно решишь. Но по-другому. Но решишь.

Нет, таких небесных людей быть не должно – даже одного. Истинные небесные люди – не те, кто наверху, а те, кто внизу делают для других то, что должны бы те, кто наверху. Кто хоть что-то делает сам – без ожидания поощрения сверху, бескорыстно, просто потому, что по-другому не может. Ради людей. Ради справедливости. Ради Любви – той силы, что делает… не Богом, нет. Человеком.

Скрученная гайка, наконец, отвалилась. Иллюминатор распахнулся, снаружи ударил холодный ветер.

– Бывай, новый Бог! – Мелькнул прощальный мах руки, и грузное тело Извозчика протиснулось в отверстие. – Вот стражи удивятся! Скажи, что я ушел на Небеса…

Когда Извозчик исчез из виду, решение уже пришло. Но что делать? Остановить дрезину на полпути? Что будет, если прервать соединение?

Отключенный рубильник действительно заставил аппарат замереть. Донесся противный скрип – это, наверное, начался долгий обратный путь.

Где окажется Извозчик, пока Энт будет спускаться? И как пройти сквозь племя? И что будет, когда опустевшим лифтом завладеет кто-то новый?

Ответ есть.

Энт шагнул к иллюминатору.

Не открыть. Нужный инструмент лежал на виду – на рваном рюкзаке рядом с крестиком Сана.

От приложенного усилия гайка провернулась, дальше все открутилось просто пальцами. Прозрачная конструкция отворилась, и глазам предстала бесконечная бездна – так, наверное, землю видят птицы. И не всякие птицы заберутся в такую высь.

Трос был совсем рядом – на расстоянии метра. Пришлось вылезти, держась за иллюминатор, и только тогда рука с кусачками дотянулась до уходившей ввысь темной нити. Хорошо, что этот трос – тонкий, технологический, протянутый для того, чтобы поднимать материалы для настоящего лифта. С тем, который не успели проложить, никаким кусачкам не справиться.

Кисть с силой сжалась, раздался щелчок, и сердце ухнуло в пятки: Энт полетел. По-настоящему. Как на крыльях. Только жаль, что вниз, а не вверх. Небо с землей смешались и закружились, ледяной ветер ворвался в легкие.

А лететь, оказывается, так здорово! Раскинутые руки и ноги стали рулями. Воздух – подушкой. Вот только земля все ближе и ближе…

И не только земля. Прямо под ним парил гигантский купол парашюта. Соударение тела и ткани ощутилось как удар листом фанеры поперек корпуса. Энт скользнул по краю и схватился за уходившие вниз веревки.

Извозчик почувствовал неладное, его лицо поднялось… То, что выразил взгляд, не передать словами.

Энт улыбнулся и подмигнул ему.

Глава 6

Мия не смотрела по сторонам – неподалеку ходил надсмотрщик. Любое отвлечение от работы каралось кнутом. Тело каждой частичкой помнило сваливавшую с ног боль, и даже когда обернулись все, Мия еще некоторое время делала вид, что работает – поясница затекла, кости ломило, а ноги едва держали. Норма – два ведра мелких ягод, из которых в племени приготовят кислую брагу. На первый взгляд, несложно обобрать кусты, беда в том, что они в ядовитых шипах, и любая ранка чревата заражением. Пока везло.

Солнце припекало, на глаза лился пот, но угроза наказания заставляла идти к новому кусту.

По ушам вдруг будто ударило – по округе неслись вопли невыносимого ужаса от чего-то такого, чего не бывает, потому что быть не может. Как если бы небо рухнуло на землю. Мию будто подбросило, и она застыла с открытым ртом: с неба на поселок племени стражей летела Колесница – не спускалась, а падала, страшно кувыркаясь в воздухе. А внизу словно кнутом хлестали по домам племени: невидимая змея сминала соломенные крыши, обрывала веревки с бельем, опрокидывала легкие постройки. Мия слышала лишь нескончаемый кошмарный свист.

Она сжалась и втянула голову в плечи. Удар Колесницы о гору сотряс землю. Он пришелся рядом с местом посадки, прямо на дома, где жутко кричали люди. Вниз посыпались обломки скал, и клубы удушливой пыли взмыли над поселением. Сквозь серую муть проблескивали костры домашних очагов, которые разбросало по округе, и теперь от них вспыхивало все, что горит. Из этого ужаса вывалились останки Колесницы и покатились под гору, давя на своем пути живое и неживое.

Надсмотрщик забыл про Мию и других, кто работал рядом. Он бежал домой – к тому, что осталось от дома. Племени  стражей больше не существовало. Как и Колесницы, Ворот-в-Небеса и всей Границы миров.

Что-то отвлекло – краем зрения Мия заметила новое движение в небе.

Среди облаков возникла серая точка. Она росла, через миг стала пятном, которое продолжало расти и падало, казалось, прямо на Мию. Движение, медленное, жуткое, непонятное, не позволяло отвести глаза. Еще одна падающая Колесница?!