Небесные люди

– Так и думал, что не дозор, а очередная мелочь пузатая. Впрочем, не такая уж мелочь, пусть и такая же безмозглая. О, да тут девочка! Отлично. Я не причиню тебе вреда, девочка, не бойся меня. Мы подружимся, и ты узнаешь, какой я хороший. Сейчас медленно поднимись… вот так, умница. А вам шевелиться не разрешали! Лечь мордами в землю и не рыпаться! Как тебя зовут, девочка? Нора? Красивое имя. Теперь, Нора, сними с соседа ремень и свяжи ему руки за спиной. Крепче. – Незнакомец пнул Бораса: – Пошевели кистями. Девочка, плохо стараешься, за такое могу наказать. Затяни туже. Теперь то же сделай с хиляком. Отлично. Теперь сними нож с ноги и отбрось в сторону. – Он проводил взглядом звякнувшее о камни оружие и продолжил. – Теперь выброси их ножи. Медленно. И лук со стрелами. Что у тебя в рюкзаке? Подозрительно легкий для такого объема.

– Он пустой, – сказала Нора.

– Не стоит меня обманывать. Я не слепой.

Его взгляд облизал ее ноги и залип на коленках. Да, он не слепой. Нору как водой окатили. Ноги мелко затряслись. Из живота вверх пополз мерзкий холод. Из последних сил она пролепетала:

– Там… пустые емкости для воды.

– А полные есть? Хоть сколько-то? А еда?

Чужака мучили жажда и голод – во всех отношениях.

– У нас ничего нет.

Шатун вздохнул:

– И что теперь с вами делать? Такие здоровые лбы мне не нужны, еды хватает.

«Еды хватает»? Нора вздрогнула: вспомнились страшные рассказы взрослых про соседей-людоедов и ужасное слово «консервы» – о людях, которых брали с собой на случай, когда другая еда закончится.

«Не нужны», – сказал шатун. Вывод из этого проистекал единственный.

Нора стояла рядом, ее руки были свободны, но она ничего не могла сделать. Ни-че-го. Любое движение – и стрела вылетит в Бораса, которого чужак считал наиболее опасным. Вторым погибнет Лек, так же лежавший на животе с вывернутыми назад руками. А с Норой чужак справится одной левой – о том, чтобы применить некое «останавливающее воздействие», как учил Борас – к примеру, ударить в уязвимую точку или как-то сбить с ног – и речи не шло. Не то расстояние. И вообще не та ситуация.

– Простите, пацаны, ничего личного. – Тетива в руках чужака натянулась сильнее.

Нора вспомнила, что она женщина. Чужак – мужчина.

– Ты чего? – Среагировав на что-то непонятное, шатун замер и обернулся к ней.

Она была как в дурмане. Пальцы, вдруг переставшие гнуться, расстегивали пуговицы рубашки, а ноги сдвинули и медленно повели ее к мужчине.

– Стой, девочка. – Лук заплясал в руках чужака, взгляд заметался: куда смотреть – на парней? На распахивавшую рубашку голоногую девчонку?

– Ты настоящий мужчина… – На трясущихся ногах Нора приблизилась почти вплотную, руки растянули в стороны две тряпичных половины, а колено ударило, как тренировал Борас.

Оружие выпало из рук чужака, он переломился пополам.

– Сссу-у-ууук…

Нору трясло. Ужаснувшийся сотворенным организм не реагировал на посылаемые мозгом сигналы: «Не стой как дура! Добей! Через миг будет поздно!» Тело отказалось подчиняться. Ни одна мышца не повиновалась.

Чужак начал распрямляться, в глазах горели боль и бешенство.

Жуткий удар опрокинул его на землю. Вскочивший Борас ногами лупил врага – в живот, в грудь, в лицо и затылок.

Ударе на десятом шатун перестал дергаться. Нора очнулась. Когда Борас прекратил избиение бездыханного врага и посмотрел на нее, она уже застегнулась. На земле сидел Лек, перевернувшийся к ним лицом. Он переводил бессмысленный взор то на забитого до смерти шатуна, то на Нору, то на бурно дышавшего Бораса, повернувшегося спиной и протянувшего ему связанные руки.

– Развяжи. Молодец, Горбушка. А я уже с жизнью попрощался. – Освобожденный Борас шагнул к ней и, крепко взяв ладонями за щеки, поцеловал в губы.

Мир исчез. Тело испарилось. Звезды взорвались, земля перевернулась. Нора почувствовала, что падает, и была рада подхватившим ее за талию и притянувшим рукам.

Губы. Язык. Снова губы. Жесткие, прохладные, требовательные. Если счастье существует, то это оно.

А руки…

Неееет!

Она вырвалась.

– Прости. – Борас улыбался. – Мне казалось, сейчас тебе не до рюкзака.

На земле, спрятав глаза под челкой, сидел Лек. Он тут же поднялся и, развязанный Борасом, стал собирать разбросанное оружие.

Для надежности Борас пырнул шатуна ножом. Теперь следовало освободить детей.

– Стойте. – Нора встала перед парнями, собравшимися спуститься в овраг. – Если они нас увидят, как потом объяснять, что мы делали так далеко от дома?

– Я что-нибудь придумаю, – отмахнулся Борас.

– Норе выходить из дома запрещено, – напомнил ему Лек. – Тем более с нами – не членами семьи. Король обязан ее показательно наказать, чтобы другие видели.

Борас почесал затылок. Видимо, ничего умного в голове от этого не появилось. Общее молчание прервала Нора:

– Есть чудесный выход. Обо мне ходит столько слухов, что еще один не повредит. А вы не показывайтесь, пусть они видят только «призрака», о котором потом могут рассказать все как было.

Борас кивнул:

– Только нож возьми и кричи, если что. А я посмотрю пока, что у него еще с собой и на себе.