Небесные странники

В интервью журналу «Locus» Дэн Симмонс говорит: «Почему писатели смешивают несколько жанров? Мне нравится так делать, поскольку это дает возможность освоить разные стили, ознакомиться с новыми изобразительными приемами и схемами. Наконец, просто насладиться работой в различных жанрах. Это, возможно, некая дань — так же как мой первый научно-фантастический роман „Гиперион" был данью нескольким формам научной фантастики, от Джека Вэнса до киберпанка».

Щедрая канва космической оперы неизменно привлекает Симмонса, и все его научно-фантастические романы написаны в этом стиле. В кратком предисловии к предлагаемому рассказу, действие которого происходит во вселенной Гипериона, Симмонс пишет: «Четыре книги о Гиперионе охватывают более тринадцати веков во времени, пространство протяженностью десятки тысяч световых лет, занимают более трех тысяч страниц. Здесь описывается взлет и падение по крайней мере двух крупнейших межпланетных цивилизаций и содержится множество идей, о которых не подозревает и сам автор. Другими словами, это космическая опера».

Обозреватель «Nev York Times» пишет о последней книге серии: «„Восход Эндимиона", подобно трем своим предшественникам, является стопроцентным боевиком, изобилующим сценами поединков и космических сражений, но отличается от классической космической оперы значительностью своей цели — которая есть не что иное, как спасение человеческой души». Это необычное замечание, если вспомнить слова критика Джона Клюта, который, по выражению Дэвида Прингла, «в критическом обзоре романов Дэна Симмонса придумал изрядную фразу „опера энтелехии[2]"».

Небесные странники

Гигантский звездолет вышел из пространства Хокинга[3] поблизости от двойной системы, состоявшей из красной и белой звезд. Пока шестьсот восемьдесят четыре тысячи триста пассажиров «Спектральной Спирали Амойета» спали глубоким сном в криогенных камерах, пять устройств искусственного интеллекта, управлявшие кораблем, провели совещание. Они столкнулись с необычным явлением, и четыре робота из пяти признали его достаточно важным, чтобы вывести огромный корабль из пространства Хокинга. Последовало оживленное обсуждение того, что же делать дальше, занявшее несколько микросекунд.

Корабль был прекрасен в слабом сиянии двух звезд. Белый и красный свет падал на его километровый корпус, мерцал на трех тысячах камер глубокого сна. Камеры были расположены по тридцать штук на ста вращавшихся вокруг корпуса штангах и мелькали так быстро, что сливались в неясное пятно; вся конструкция походила на систему гигантских вееров, а три тысячи коконов, в которых спали люди, изредка вспыхивали в красно-белом свете, словно драгоценные камни. Энейцы сконструировали корабль таким образом, что штанги располагались вокруг длинной центральной шахты под углом. Первые тридцать штанг были направлены слегка назад, а тридцать более длинных, расположенных во втором ряду, — вперед, так что ячейки проносились мимо друг друга с интервалом всего в несколько микросекунд и сливались в единое пятно. Поэтому корабль, двигавшийся на полной скорости, напоминал то, в честь чего был назван, — спираль. Наблюдатель с расстояния в несколько сотен километров от звездолета увидел бы в свете двух солнц вращающуюся двойную спираль человеческой ДНК.