Небесные тела

— Нам нужно отточить твои умения, чтобы исполнить желание моего отца, которое заключается в том, что ты вернешь себе Астерию и будешь сражаться бок о бок с нами, когда займешь трон. Если начнётся война со Звездой, нам будут нужны твои люди, как и ты сама.

— Ты хоть что-нибудь знаешь о моих способностях? — спросила она в гневе.

— Кроме того, что ты только и можешь, что метать тонкие струйки дыма?

Она подняла глаза к небу.

— Ты гелионец, каким образом ты можешь помочь мне развить мои способности? Пока что ты не проявил себя как выдающийся учитель.

Он помолчал какое-то время.

— Я лучший маг в Гелиосе за много поколений, — спокойно ответил он.

— И, по-видимому, самый скромный, — огрызнулась она.

Он нашел её глаза.

— Я собираюсь опробовать на тебе метод, с помощью которого я отточил свои навыки. И нам надо работать вместе. А вот это, — он указал на себя, а затем на неё, — не работает. Нам нужно открыто общаться друг с другом.

— Сказал немой, — ответила она, а он посмотрел на небо, словно прося его о чуде.

— А учитывая, что я не могу тебя считывать, — продолжил он, игнорируя её слова. — Это значит, что ты должна быть честна со мной… насчёт твоих слабостей. Тебе нужно объяснить мне, как ты ощущаешь свои способности, какую форму они принимают, и когда ты чувствуешь себя истощённой.

Она с опаской посмотрела на него.

— Да, я гелионец, и у меня никогда не было твоих даров, но я помогу тебе, насколько смогу. Ради тех, кого я люблю.

Элару поразила его искренность; это было последнее, что она от него ожидала.

— Не ради своего королевства и его подданных, которых ты так доблестно защищаешь?

Она поднесла руку ко лбу и наклонила голову так, словно собиралась упасть в обморок.

У него вырвался тихий смешок.

— По-твоему, я похож на героя, принцесса?

— Для моего народа ты злодей. А для твоего? Вероятно, они поклоняются тебе так же, как те девушки на твоих коленях.

— Тогда это зависит от рассказчика.

Он подмигнул ей и уселся на землю

— Поверь мне, — добавил он, разминая мышцы плеч, — меня точно так же радуют эти обстоятельства, как и тебя.

— А вот это уже забавно.

Элара тоже опустилась на платформу. Она машинально поиграла с косичкой и заметила, как Энцо обратил внимание на этот жест.

— Мои способности постоянно меняются, — сказала она, откашлявшись.

Боги, как же ей не нравилось это признавать, в особенности ему.

— Как ты уже видел, некоторые из них сильнее других, но я не могу хорошо контролировать ни один из своих даров.

Он задумчиво кивнул, и между его пальцами начало танцевать пламя.

— Почему?

Её руки застыли у неё в волосах. Почему. Такой простой вопрос. Её губы начали беззвучно двигаться, а затем она сказала:

— Мои родители и… все остальные боялись магии Трёх. В Астерии нет больше никого, кто обладал бы такой же силой. Большинство из нас умеют управлять тенями, другие же — иллюзионисты. Сноходцы встречаются очень редко. Моя мать очень не хотела привлекать к этому внимание, хотела скрыть мою силу. Она просила меня подавлять её и сосредоточиться на браке, детях; на том, чтобы укреплять свою власть и заключать выгодные союзы. Отец воспринимал мою магию как лёгкую добычу для других королевств.

Элара горько рассмеялась.

— Он боялся, что меня будут использовать как оружие, что собственно и происходит сейчас. Поэтому меня никогда не тренировали, и со временем та чистая энергия, которой я обладала, истощилась.

Золотистые глаза Энцо пронзили её, и ей показалось, что она не может пошевелиться под тяжестью его взгляда. Он прошёлся глазами по её лицу.

— Я тоже единственный в Гелиосе, кто обладает магией Трёх, как ты уже слышала прошлым вечером. Если ты будешь подавлять свою энергию, это ничем тебе не поможет. Твоим родителям не следовало учить тебя бояться того, что является частью тебя.

Элара сглотнула, так как у неё во рту неожиданно пересохло.

— Мои родители делали всё, что могли, так как наше королевство было практически изолировано от остального мира благодаря тебе и твоему отцу, — холодно ответила она. — И я буду тебе благодарна, если ты оставишь своё мнение о них при себе.

Энцо не отказался от своих слов и не извинился, как она ожидала.

— Бедная птичка, запертая в клетке в башне из слоновой кости, — съязвил он.

Элара нацепила на лицо улыбку, такую же холодную, как ненависть, что пульсировала сейчас в её венах.

— Я не птичка, я дракон.

— И где же твой огонь?

Ухмылка сохранилась на лице Энцо, но он решил сменить подход, пока она не успела бросить в него очередную порцию яда. Он провёл рукой по волосам и сказал:

— Гнев заставляет твои тени материализоваться. Тебе надо научиться их контролировать, чтобы ты могла призвать их в любое время.

Она прикусила язык и проглотила свой гордый ответ.

— Управление тенями… в этом состоит твой дар, не так ли?

Элара кивнула и попыталась пробудить гнев у себя внутри.

— Попробуй ещё раз.

Она непонимающе уставилась на него.

— И не те жалкие тени, которые ты призывала всю неделю. Покажи мне что-то реальное, — потребовал он. — Или ты боишься, ведьма?