Небесные творцы

Фурлоу тряхнул головой, отгоняя неприятные воспоминания. Он снова взглянул на часы, улыбнулся непроизвольному движению. В салон машины проникал запах мокрых листьев.

“Почему всё-таки Рут просила встретить се здесь? Ведь она теперь замужем за другим. И почему она так дьявольски запаздывает? Не случилось ли с ней чего?”

Он посмотрел на свою трубку.

“Проклятая трубка опять потухла. Вечно она тухнет. Я курю спички, а не табак. Не хотелось бы снова обжечься на этой женщине. Бедная Рут – какая трагедия! Она была очень близка с матерью… Он попытался вспомнить убитую. Сейчас Адель Мёрфи была лишь кучкой фотографий и описанием в протоколах, отражением полицейских заметок и свидетельских показаний. Образ той Адели Мёрфи, которую он знал, не хотел выплывать из-за жутких новых изображений. В его голове держались сейчас лишь полицейские фотографии – рыжие волосы (совсем как у дочери), разметавшиеся по замасленному дорожному покрытию.

Её бледная обескровленная кожа на фотографии – это он помнил.

Он помнил также слова свидетельницы, Сары Френч, жены доктора, живущего по соседству, её показания под присягой; с помощью се показаний он воссоздал в уме почти визуальную картину происшедшего. Сара Френч услышала крики, визг. Она выглянула из окна своей спальни, находящейся на втором этаже, в залитую лунным светом ночь, как раз вовремя, чтобы увидеть убийство.

“Адель… Миссис Мёрфи выбежала из задней двери своего дома. На ней была зелёная ночная рубашка… очень тонкая. Она была босиком. Я ещё подумала, как она странно выглядит босиком. Джо был прямо позади неё. У него был в руке этот проклятый малайский крисс. Это было ужасно, ужасно! Я видела его лицо… лунный свет. Он выглядел так, как обычно выглядит в ярости. В гневе он ужасен!”

Эти слова, слова Сары… Фурлоу почти видел сверкнувший зигзаг лезвия в руке Джо Мёрфи, ужасающий, дрожащий, раскачивающийся предмет в чередующихся полосках света и тени. Джо потребовалось всего десять шагов, чтобы настичь свою жену. Сара сосчитала удары.

“Я стояла у окна и считала каждый раз, когда он наносил удар. Не знаю зачем. Я только считала. Семь раз. Семь раз”.

Адель рухнула на бетон, её волосы разметались неровным пятном, которое позднее зафиксировали камеры. Её ноги конвульсивно дёрнулись, затем выпрямились и застыли.

Все это время жена доктора как изваяние стояла у окна на втором этаже, зажав рот рукой.

“Я не могла пошевелиться. Я не могла произнести ни звука. Я только смотрела на него”.

Тонкая правая рука Мёрфи взметнулась вверх, и он с силой метнул нож в землю; затем не торопясь обошёл тело жены, стараясь не наступать в расплывающуюся красную лужу. Вскоре он скрылся в тени деревьев, там, где подъездная аллея выходила на улицу. Сара услышала, как заработал мотор автомобиля. Зажглись фары. Машина проехала по хрустящему гравию, и звук мотора постепенно затих. Только после этого Сара поняла, что может пошевелиться. Она вызвала скорую помощь.

– Энди?

Голос вернул Фурлоу к действительности. “Рут?” – мелькнуло в его голове. Он обернулся.

Она стояла с левой стороны машины, стройная женщина в чёрном шёлковом костюме, плотно облегающем фигуру. Её рыжие волосы, обычно распущенные, были собраны в тугой пучок на затылке. Волосы были стянуты туго, и Фурлоу попытался забыть длинные пряди волос её матери на грязном бетоне автострады.

Зелёные глаза Рут смотрели на него с выражением болезненного ожидания. Она была похожа на испуганного эльфа.

Фурлоу открыл переднюю дверцу и вылез на влажную землю обочины.

– Я не слышал твоей машины, – сказал он.

– Я живу сейчас у Сары. Я прошла пешком. Поэтому так запоздала.

Было видно, что она говорит, с трудом сдерживая слезы, и он подумал о бессмысленности их разговора.

– Рут… черт побери! Я не знаю, что сказать.

Бессознательным движением он бросился к ней и обнял её Он почувствовал, как напряглись её мускулы.

– Не знаю, что сказать.

Она высвободилась из его объятий.

– Тогда… ничего не говори. Все так или иначе уже сказано. – Она подняла глаза и посмотрела ему в лицо. – Ты все ещё носишь свои специальные очки?

– Да черт с ними, с очками. Почему ты не стала говорить со мной по телефону? Мне что, в больнице дали номер Сары? – Он вспомнил её слова: живу у неё. Что это могло означать?

– Отец сказал… – Она закусила нижнюю губу, замотала головой. – Энди, о Энди, он сумасшедший, а они собираются разделаться с ним… – Она посмотрела ему в глаза, её ресницы были мокры от слез. – Энди, я не знаю, что должна сейчас чувствовать по отношению к нему. Я не знаю…

Он снова обнял её. На этот раз сна не сопротивлялась. И тихо заплакала, уткнувшись ему в плечо. Она плакала, дав волю накопившемуся.

– Забери меня отсюда! – прошептала она.