Небесные Властелины

– Ага. Вроде того. Это было трудновато, когда здесь был Вик. Я же говорила тебе, он был очень красивый. - Она с грустью взглянула на кости у стены. - И для него это было трудновато. Иногда он зверел оттого, что не может до меня дотронуться.

Джен ощутила сочувствие к покойному Вику.

– А у тебя были любовники? В смысле, когда ты была жива?

– Ну да, было двое. Один из них - мой инструктор по глайдерному спорту. Ему было за тридцать, но он был сказочный мужчина. Однажды мы занимались любовью в его тренировочном глайдере, в пятнадцати тысячах футов над землей. Потрясающе! - Она восторженно покачала головой. - Ну, так расскажи мне, что ты делала с твоим принцем Каспаром. Я хочу знать все подробности!

***

Медленно и тоскливо прошли еще три дня. Джен все больше угнетало убежище, состоявшее из пяти отдельных комнат. Помимо главной комнаты, гостиной, было еще две спальни - в которых хранились кости родителей Эшли - а также кухня и ванная. По крайней мере, это были доступные помещения, но Джен знала, что есть еще и скрытые, где находятся разные машины, в том числе проекторы, создающие голографическое изображение Эшли, которое могло появиться в любой части убежища. Источником питания всей техники, как сообщил ей Карл, служило подземное тепло.

Надеясь убедить Карла отпустить ее, Джен все больше времени проводила в разговорах с ним, к раздражению Эшли. Он постоянно отказывался обсуждать с ней причины ее задержания, зато охотно предоставлял ей любые другие сведения. В основном от скуки она спрашивала о старине, о том, что было до Генных войн - ей к тому же хотелось узнать, насколько правдиво рассказывал об этом Мило. В ответ Карл тушил свет, и в воздухе появлялся светящийся экран. Потом Карл заявлял, что сейчас покажет записи программ новостей того времени, от чего Эшли буквально выла:

– О Господи, все равно что снова оказаться в школе…

Два дня Джен завороженно смотрела и слушала прошлое. Поначалу было трудно сообразить, что происходит - многие слова не имели для нее смысла, - но в конце концов общая картина стала ей понятна. Она в основном совпадала с рассказами Мило и с тем немногим, что поведала ей Цери.

Задолго до Генных войн мир столкнулся с двумя серьезными угрозами: первая - ядерного оружия, которое первоначально контролировалось двумя великими державами второй половины двадцатого века, Советским Союзом и Соединенными Штатами Америки. Когда в конце того столетия это оружие распространилось во многих других странах, две империи очень забеспокоились. На Ближнем Востоке началась война под названием Малый Армагеддон, где впервые после Второй мировой войны было применено ядерное оружие. Это заставило правителей двух империй принять решение и привело в начале двадцать первого века к формированию Советско-Американского Альянса. Первое, что сделал Альянс, было запрещение применения всех видов ядерного оружия. Этот ультиматум вызвал широкий протест не только стран, обладающих собственным ядерным оружием, таких, как страна под названием Франция, но и со стороны Федерации исламских государств, победивших в Малом Армагеддоне.

Альянс жестоко подавил этот протест. Используя собственное ядерное оружие и орбитальное лучевое оружие, он, как выразился комментатор, "с хирургической точностью нейтрализовал проблемные точки". Когда дым рассеялся, оказалось, что Исламская федерация снова превратилась в ряд отдельных государств, а Франция стала исключительно сельскохозяйственной страной. Другие народы вняли аргументам Альянса и уничтожили свое ядерное оружие. Когда Альянс удостоверился, что такого оружия больше нигде не осталось и что уничтожены все средства его производства, он тоже ликвидировал свой ядерный арсенал. Ядерная эра окончилась.

Другая опасная угроза появилась в восьмидесятые годы двадцатого века, хотя, возможно, что до того она оставалась незамеченной. Это была эпидемия, вызванная вирусом, который обычно поражал только животных - "лентивирусом". Теоретики объясняли, что вирус перепрыгнул через "видовой барьер" - от африканских обезьян к людям.

Каким бы ни было происхождение вируса, он быстро распространялся, и к концу двадцатого века им был заражен каждый десятый человек на планете. Он в буквальном смысле косил людей. А поскольку это был лентивирус, он обладал генетическими характеристиками, из-за которых с ним было очень трудно бороться. Генные инженеры - которых, как заметила Джен, в этих старинных репортажах называли "микробиологами" - годами пытались найти вакцину, но безуспешно.