Небесные Властелины

— Ну, не очень, — призналась она. — Но я знаю, что ты неправильно говоришь про сознание. Минервианская вера учит, что сознание существует отдельно от тела. Оно принадлежит Богине-Матери, и, когда мы умираем, она забирает его. После чего либо оставляет его в раю, как часть самой себя, либо, если ему требуется духовное очищение, посылает обратно на Землю, в новое тело.

— Хватит с меня минервианского богословия, — усмехнулся Мило. — Небо, земля — все превращено в одну гигантскую прачечную.

Его слова раздосадовали Джен.

— В этом больше смысла, чем во всей ерунде, которую плетешь ты!

— Бедная моя амазоночка — ты сама продукт этой «ерунды». Как я тебе уже говорил, ваши минервианские генные инженеры об этом позаботились. Твои предки были изменены по сравнению с Первичным Стандартом. И физически, и психически вы отличаетесь не только от женщин догенетической эпохи, но и от женщин здесь, на корабле. Ваши предки-женщины, благодаря генетическому вмешательству в гормональный баланс, стали не только крупнее физически, но и несколько мужественнее. А ваши мужчины подверглись еще более радикальным изменениям. В результате получился менее крупный, не агрессивный, не склонный к соперничеству, безопасный мужчина — короче говоря, феминистский идеал.

— Трудно себе представить, чтобы минервианцы когда-либо занимались генной инженерией, но наши мужчины действительно изменились, — согласилась Джен.

— С помощью колдовства, да?

— Их изменила Богиня-Мать. После Генных войн несколько мужчин пришли в Минерву и попросили прощения. А также убежища. Старейшины обратились к Богине-Матери с вопросом, что им делать. Богиня-Мать говорила с ними и пообещала изменить всех мужчин, искренне раскаявшихся, и их сыновей, и сыновей их сыновей…

— Я же говорю — сплошное колдовство. — Мило встал и медленно потянулся, подняв руки над головой. — Ну, пусть будет по-твоему. Во всяком случае, мы сошлись на том, что минервианские мужчины — необычные мужчины. Может быть, они более симпатичные, но не обычные. И беда ваших древних минервианцев была в том, что эта идея не вышла за пределы Минервы. Конечно, многие мужчины, поддержавшие минервианский идеал феминистского государства, с радостью согласились на изменения, но большая часть мужского населения мира вовсе не торопилась присоединяться к ним.

Проблема состояла в том, что для кардинальной перестройки мозга мужчины нужно было полностью изменить его сексуальность — гормональные программы у мужской сексуальности и эмоциональности одни и те же. Поэтому ваши трансформированные минервианцы, хотя и остались мужчинами, имели сильно пониженную сексуальность по сравнению с обычными мужчинами. Поэтому их и стали называть «евнухами», а то и хуже.

— Они не евнухи, — тут же возразила Джен.

Мило приподнял брови.

— Ты убедилась на собственном опыте?

Она почувствовала, как лицо ее вспыхнуло.

— Не твое дело.

— Напротив — все, что связано с тобой, амазоночка, теперь — мое дело. Но это не важно. Расскажи лучше, как ты относилась к минервианским мужчинам вообще.

Джен пожала плечами.

— Они мне нравились. Отца я любила…

— Так же, как мать?

— Ну, нет…

— А в чем было основное различие между минервианскими мужчинами и женщинами? Я имею в виду не телесные различия, а темперамент.

Джен нахмурилась.

— Я бы сказала, что мужчины были не такие… как все женщины, которых я знала. Слишком простые. Их отношение к жизни порой даже раздражало — всегда они довольны, спокойны, счастливы…

Мило торжествующе улыбался.

— Что и доказывает мои слова о манипуляции психическими состояниями. Ваши генные инженеры вынуждены были повысить дозу этих природных наркотиков счастья, которые есть в мозгах у всех, для того, чтобы ваши мужчины несмотря ни на что оставались довольными своей жизнью. Даже не кастрируя своих парней, вы все же превратили их в существ среднего рода.

— Во всяком случае, я бы предпочла любого минервианца тебе.

Он улыбнулся ей.

— Тебе со мной неинтересно?

— Нет. Ни один минервианец в жизни не насиловал женщин.

— А я что, угрожал изнасиловать тебя?

— Да, — холодно отвечала Джен.

Его улыбка превратилась в ухмылку.

— Ох, только не начинай все по новой. — Он дал ей знак подняться. — Пойдем. Сейчас перекусим. Через час нам пора подниматься наверх — работать.

Она поднялась.

— А что это за работа? Я слышала от надсмотрщиков слово «стеклоход». Что это такое?

— Это я тебе скажу после завтрака. Чтобы не портить тебе аппетит.

Глава 11

— Не смотри вниз, если страшно, — сказал Мило.

— Не могу удержаться, — слабым голосом отвечала Джен, изо всех сил вцепившись в поручень. Здесь она себя чувствовала немногим лучше, чем в плетеной корзине под «Властелином Панглотом». Вместе с несколькими другими рабами они стояли в тесной стеклянной коробке, которая медленно поднималась внутри огромной шахты, точно па пищеводу какого-нибудь гигантского животного.