Небесный кузнец: хентай, сэмпай, турнир и Тай

— Да. — только и смог выдавить я из себя.

— Это потрясающе! Просто восхитительная работа! Я ничего подобного в жизни не видел! — заставив меня открыть рот от удивления, рыжий подлетел ко мне, протягивая руку, чтобы помочь подняться.

— Миядзаки Кагами, глава студенческого совета и руководитель одного занимательного клуба, которому очень подошли бы твои рисунки. — представился мне рыжий, вызывая у меня ещё большее удивление.

— Клуба создателей манги. — тихо проговорил я, не веря, что подобные совпадения вообще возможны.

Я только собрался найти этого неуловимого человека, как он сам появляется у меня на пути. Вот только вся эта история с пикантными рисунками Этсуко и Рэй меня очень сильно напрягает.

— Правильно, а ты откуда знаешь? Я сейчас остался его единственным членом, после гибели Уриямы Фумико. — с грустью произнёс Кагами.

— Уже нет. — ответил я доставая сложенный в несколько раз лист бумаги и протягивая его Миядзаки.

Тот с интересом посмотрел на листок и перехватив поудобнее мои рисунки, взял его двумя пальцами. Кое-как, развернув листок, он быстро прочёл его содержимое и тяжело вздохнув посмотрел на меня.

— Значит, Фумико всё же смогла найти нам новых членов. А я даже не пришёл проститься с ней. Просто не смог. Не нашёл в себе сил.

Дальше он предложил мне вместе пообедать и всё обсудить. Дела не только связанные с клубом, но и мои рисунки, которые, как меня заверил, Кагами были просто великолепны и на их счёт у него уже возникли кое-какие идеи.

— Будь осторожен Хироши-кун. — сказал мне Сэтсуко, когда мы уже были возле входа в столовую. — Дружба с опальным главой студенческого совета не приведёт ни к чему хорошему.

Кагами лишь усмехнулся и пошёл внутрь, одарив Сетсуко презрительным взглядом.

— Что ты имеешь в виду Сет? — немного задержавшись спросил я. — Что значит опальный глава студенческого совета?

— Помнишь, я рассказывал о том, что Миядзаки отказался выступать за сборную и у него начались проблемы с директором? — помнить-то я помнил. Вот только мне это рассказывал сегодня утром староста, а не Сетсуко, но говорить я этого не стал и просто кивнул. — Отлично. Так вот буквально пару часов назад директор повесил объявление, что после летних каникул пройдут выборы нового главы студенческого совета. Можно уже точно говорить, что Миядзаки попросили оставить эту должность. Но до того, момента, пока новый глава не будет выбран им будет считаться именно Миядзаки. Поэтому все, кто будет общаться с ним автоматически попадают в зону неприязни директора. Хотя учеников это мало волнует, особенно девчонок. — завистливо произнёс Сет, смотря в окно, как Кагами одним своим появлением в столовой привлёк внимание, абсолютно всех девушек как учениц академии, так и персонала.

Официантки, даже устроили настоящую битву за право обслуживать парня. И отчего такой эффект? Если только из-за цвета волос. А так Кагами совершенно не отличался от остальных. Довольно высокий, подтянутый, можно даже сказать накачанный, правильные черты лица. Но сейчас я описал практически всех парней обучающихся в академии.

Единственное отличие, которое я заметил так это то, с каким достоинством вёл себя Кагами. Словно он сейчас находился на важном приёме, а не в обычной школьной столовой. Его каждое движение, каждый жест были отточены до совершенства. Сперва я не обратил на это внимание, а теперь это очень сильно бросалось в глаза.

— Как у него получается это? — спросил я.

— Вот об этом ты и спроси у Миядзаки, а теперь давай, мне пора бежать. Постарайся держаться от Миядзаки подальше, иначе рискуешь навлечь на себя недовольство директора. — сказав это, Сетсуко бросился за двумя девчонками, только что вышедшими из столовой. На ходу начав говорить им какие-то комплименты.

— То, что для меня совершенно нормально остальным, кажется, чем-то нереально крутым и интересным. — начал отвечать на мой вопрос Кагами, игнорируя излишнее внимание противоположного пола. — Хорошие манеры, как и умение держаться в обществе впитались в меня с молоком матери. Ещё этому очень помог ремень отца и тяжёлая рука деда. — рассмеялся Кагами, увидев недоверие на моём лице.

Просто наказывать детей в наших семьях было не принято. Считалось, что если родители прибегают к насилию, они признаются, что неспособны справиться даже с маленьким ребёнком. Если эта информация станет известна широкому кругу лиц, то вполне возможно, что человек может потерять не только работу, друзей и своё место в обществе. Никто не захочет связываться с человеком, который не может научить чему-то ребёнка, не прибегая к насилию. Подобное возможно среди простых жителей империи, но никак среди элиты, дети которой обучаются в академии Инамори.

— Роду Миядзаки всегда было плевать на мнение других. — пожал плечами Кагами. — Вот уже на протяжении тридцати двух поколений мы являемся личными художниками императорской семьи. Поэтому не боимся общественного осуждения.