Небесный лабиринт

У Элейн еще никогда не было столько пространства для движения, и она вложила в исполнение все свое мастерство. Она тщательно продумала последовательность движений, но теперь, сама того не осознавая, оживила танец своими эмоциями и переживаниями, придав рутинному упражнению оттенок лирической пантомимы. Языком танца она рассказывала о приездах и отъездах своего отца, о том, как ей его не хватает, и о той бродячей жизни, которую они вели раньше. Она рассказывала о своих чувствах к Джейн и Лесли Филдсам, ее приемным родителям: о благодарности за их заботу и о раздражении из-за необходимости постоянно подчиняться их правилам.

«Ла Ла Бамба, — лилась музыка, — Ла Ла Бамба».

Она вложила в упражнение свой мятежный дух, и это напомнило ей о Марио. Поэтому она добавила в танец свои чувства к нему — ощущение, будто приручаешь дикое животное, смесь гордости, ответственности и страха. Исчерпав запас эмоций, она позволила музыке унести себя и следовала за ней всем своим существом, а потом на одном дыхании проделала серию задних сальто по студии и остановилась перед аудиторией из двух человек.

Линда разразилась бурными аплодисментами. Шез некоторое время молчала, сосредоточенно вглядываясь в Элейн. Затем она впервые улыбнулась.

— Неплохо. Где ты этому научилась?

— Мы с папой путешествовали вместе с цирком в Новом Южном Уэльсе, — пояснила Элейн, ощутив болезненный укол при воспоминании о тех днях. Она назвала имена нескольких людей, знакомых по цирку, и Шез понимающе кивнула.

— Я знаю их. Ну как, ты готова работать до упаду?

— Думаю, да, — ответила Элейн.

— Это не развлечение, а чертовски тяжелая работа. — Шез улыбнулась, и в ее глазах снова вспыхнули опасные огоньки.

— Я справлюсь! — упрямо заявила Элейн.

— Если не справишься, будешь отчислена, только и всего.

— Понятно.

— До следующего месяца репетиции будут еженедельными. Потом мы начнем работать два-три раза в неделю, возможно, и по субботам. Ты думаешь, у тебя найдется время?

— Найдется! — с жаром пообещала Элейн.

— Я собираюсь получить грант, поэтому, наверное, смогу немного платить тебе. И еще, мне нужно письменное согласие твоих родителей. Дай мне их телефон, и я позвоню им сегодня вечером или завтра утром.

— Это моя приемная семья, — объяснила Элейн, написав номер телефона Филдсов в старенькой записной книжке Шез.

— Вот как? — В голосе Шез зазвучал интерес. — Я кое-что знаю о приемных родителях. Ты как, справляешься?

— Без проблем.

— Тогда у тебя получается лучше, чем у меня… в свое время.

Зачарованная, Элейн могла бы слушать вечно, но Шез сунула записную книжку в свою сумочку.

— Все, мне пора. Увидимся в пятницу, в шесть часов. Если опоздаешь, наше соглашение теряет силу.

Она вышла из студии. Элейн надевала туфли, когда Шез окликнула ее из-за открытой двери:

— У тебя есть приятели, которые что-нибудь смыслят в гимнастике? Мне не хватает одного-двух ребят.

— Возможно, найдется один, — отозвалась Элейн, подумав о Бене.

— Тогда приведи его в пятницу. До встречи!

Тонкая фигурка в дверях помахала на прощание рукой и исчезла.

Всю дорогу до автобусной остановки Линда изумленно хлопала глазами, не переставая восторгаться подругой.

— Ты действительно собираешься это сделать, Элл и?

— Хочешь поспорить? — Элейн была на седьмом небе от счастья. — А почему бы и нет?

— Как ты думаешь, миссис Филдс разрешит тебе ходить на занятия? Моя мама не разрешила бы.

— С какой стати?

— Понимаешь, Шез выглядит грубовато, — с сомнением произнесла Линда, — Немного похожа на панка.

— А я думаю, она выглядит потрясающе! Хотелось бы мне быть похожей на нее.

Однако сомнения Линды исподволь подтачивали радостное состояние Элейн. Она вспомнила, что не сообщила Филдсам о своем намерении позвонить Шез и приехать в студию. И хотя все вышло так, как она задумала, ей стало понятно, что предстоят нелегкие объяснения. «Если бы только папа был здесь! — с горечью подумала она. Потом она попыталась подбодрить себя: — Разумеется, они разрешат мне ходить в студию. Ведь такой шанс выпадает раз в жизни — они не могут отказать!»

Линда отвлеклась, разглядывая поразительно красивый наряд, выставленный в витрине магазина. Лишь когда они вошли в автобус и уселись сзади, она смогла говорить о других вещах.

— Как ты собираешься провести остаток дня?

— Ах да, я как раз вспомнила, — Дневная нервотрепка заставила Элейн забыть о своих планах, — Я собиралась пойти в парк аттракционов вместе с Джоном и Марио.

— Счастливая! А я могу пойти с вами?

— Я не возражаю, — сказала Элейн, — Твоя мама отпустит тебя? Тетушка Джейн, пожалуй, будет только довольна, если ты пойдешь с нами. Она не доверяет Марио и твердит, что он когда-нибудь доведет нас до беды. Ведь она не знает, что теперь он перевоспитался… ну, или почти перевоспитался.

— Он тебе нравится? — Линда обожала разговоры о мальчиках.

— Не знаю, — отозвалась Элейн. Она часто задавала себе тот же вопрос. — Пока что не очень.

— Но тебе хотя бы интересно с ним?

— Пожалуй, нет, — «Но тогда почему я постоянно гуляю с ним?» — мысленно добавила Элейн.

— По-моему, он хорошенький, — хихикнув, заметила Линда.