Небесный огонь

По раздраженному вздоху Гранта я поняла, что он никак не может привыкнуть к моей неожиданной амнезии.

Голос дверного звонка спас меня от неприятного разговора. Я радостно побежала открывать и с удивлением увидела на пороге полную женщину. У нее был очень короткий «ежик» волос на голове и крупные висячие серьги. Но больше всего меня поразила ее одежда — широкие шелковые брюки и гигантская фиолетовая блуза, которая простиралась на необъятной груди, словно мини-шатер.

— Привет, сестренка, — сказала она, не обращая внимания на мой довольно бесцеремонный взгляд, и подставила щеку для поцелуя. — Грант сказал, что ты на смертном одре, а ты жива-здорова и, как всегда, цветешь. Я решила помочь с детьми, пока ты болеешь, но если ты хочешь, чтобы я уехала…

— Карен?

— А кто же еще? Значит, тебя выписали из больницы?

— Это невероятно — мы только что о тебе говорили. — Я с интересом разглядывала ее лицо. — Да, меня выписали позавчера, но я не хочу, чтобы ты уезжала.

— У тебя поразительно здоровый вид для человека, который умирал пару дней назад. Так мне можно войти? Устала в дороге как собака.

— Конечно, Карен, прости. Проходи, пожалуйста. Ты как раз к обеду. Надеюсь, не имеешь ничего против запеченной картошки и мороженого?

Она недоверчиво взглянула на меня, словно услышала очень смешную шутку, но вдруг перестала улыбаться и посмотрела на меня более внимательно.

— Не пойму, в чем дело, — сказала она, протискиваясь мимо меня в коридор, — ты какая-то другая.

Сейчас она увидит, что у меня другой цвет глаз, испугалась я, но в эту минуту появился Грант. Увидев свояченицу, он подошел к ней и чмокнул в щеку.

— Вот это да! Легка на помине! Мы ждали тебя только на следующей неделе.

— Ты меня так напугал своим звонком, что я решила приехать пораньше, — ответила Карен и бросила посреди прихожей небольшую дорожную сумку. — Когда ты звонил из больницы, я подумала, что Лорен вот-вот отправится на небеса. Тогда я попросила отпуск по семейным обстоятельствам, и вот я здесь.

Она мне уже нравилась.

— Как хорошо, что ты приехала, — улыбнулась я. — Не знаю, говорил ли тебе Грант, но у меня амнезия. Совершенно ничего не помню — кто я, чем занимаюсь, что люблю, что ненавижу — ничего. Надеюсь, ты мне поможешь освежить память.

Круглое добродушное лицо Карен вытянулось, глаза едва не выскочили из орбит.

— Разрази меня гром, — только и вымолвила она.

Глава девятая

Воспользовавшись приездом Карен, Грант тут же сбежал на работу под предлогом, чтобы ему надо поработать с бухгалтерскими книгами. С какой-то даже неприличной спешкой он поцеловал нас, прихватил портфель и исчез в гараже.

— Ничего не изменилось, — заметила Карен, когда мы шли на кухню. — О, пахнет вкусно.

Я открыла духовку и увидела, что картошка почти готова.

— Позову детей обедать, — сказала я. — А ты пока посмотри, что нарисовал Тедди, он в детской. У него настоящий талант, это просто поразительно.

Избегая ее удивленного взгляда, я торопливо обулась и прошла через прачечную в сад. Как самый близкий человек Карен должна знать свою сестру лучше других; к тому же она показалась мне очень проницательной, а таких людей трудно обмануть.

Я обогнула живую изгородь и остановилась, затаив дыхание. Девочки сидели на траве напротив друг друга, рядом прыгал кролик, выискивая что-то в бурой траве; потешная свинка Джинни пыталась взобраться на колени Николь. Недалеко от девочек, в новой песочнице, наполненной белым песком, Тоби осваивал работу экскаваторщика, помогая своей любимой игрушке громким жужжанием.

Николь подняла глаза и увидела меня.

— Мамочка! Джинни уже знает свое имя! Смотри, я ее зову, и она начинает пищать!

Я подошла к детям и присела рядом на корточки. Николь что-то шептала своей любимице, а рыжая свинка пыталась засунуть голову ей под джемпер.

— Да, и она, и Блэки очень красивые и умные, — улыбнулась я и погладила Джинни. — А у меня для вас сюрприз. Приехала тетя Карен. Она погостит у нас несколько дней.

По счастливому визгу девчонок я поняла, что тетю Карен в этой семье любят. Софи и Николь схватили своих питомцев и вскочили на ноги. Мы посадили кролика и свинку в клетку, позвали Тоби и все вместе зашагали к дому.

Карен была в детской, она сидела в кресле и разглядывала рисунок Тедди. При виде нас она встала, протянула руки и сгребла племянников в объятия.

Я решила не мешать им и отправилась на кухню. Картофельные ломтики уже золотились по краям; я достала из ящика стола вилки, из буфета тарелки, очистила несколько морковок и порезала их на тонкие дольки. Потом щедро разложила по тарелкам картофель и позвала всех обедать.

— Не забудьте вымыть руки, — напомнила я.

Девочки и Тоби вскарабкались на табуреты вокруг барной стойки, которая служила обеденным столом. Вошла Карен, ведя за руку Тедди.

— Ты права, у Тедди талант, — сказала она, помогая малышу сесть на табурет. — Ума не приложу, почему никто не заметил этого раньше.

— Обычно мама не разрешает Тедди брать карандаши, — невнятно проговорила Николь с набитым ртом. — Он все пачкает.