Небесный скиталец

— Остров! — воскликнул я, повернувшись к старшему стюарду.

— Очень хорошо, сэр, — сказал он в трубку и положил ее. Он улыбался. — Леди и джентльмены, я счастлив сообщить вам, что мы обнаружили землю и в ближайшее время совершим высадку. Капитан просит всех оставаться на местах.

Я посмотрел на Кейт. Она улыбалась. Я улыбался тоже. Мисс Симпкинс закрыла лицо руками и рыдала. Точно грозовые тучи только что рассеялись над салоном.

Я открыл окно и высунул голову как можно дальше. Туман быстро приближался, и уже было видно, что остров немаленький. Мрачный пик глядел в небо. Берег плавно переходил в склон горы. Впереди море дробилось белой пеной о коралловый риф, защищающий бирюзовую лагуну и длинный полумесяц песчаного пляжа. За пляжем росли пальмы, сначала редкие, потом все гуще, а дальше начинался сплошной лес, укрывавший остров зеленым пологом и покрывавший холмы и даже горы.

«Берег, — подумал я. — Это же естественная посадочная площадка. Достаточно ровный и просторный, чтобы „Авроре“ сесть. И похоже, это единственное плоское место на всем острове. Именно сюда капитан Уолкен посадит нас».

Нам сопутствовала удача. Мы подходили к острову против ветра, как и положено при посадке. Но возможна только одна попытка. Мы потеряли слишком много гидрия, чтобы повторить заход. Без сомнения, это будет сложная посадка: незнакомое поле, нет ни наземной команды, чтобы подхватить лини и удержать корабль, ни причальной мачты, к которой его можно надежно привязать.

Капитан уже начал снижение, довольно резко, гул сбавляющих обороты машин становился ниже. Телефон зазвонил снова. Я знал, насчет чего этот звонок, и уже направился к выходу.

— Всем по док-постам, — вдогонку мне сообщил старший стюард. — Приготовиться к посадке.

Внизу, у люка, ждала команда, вооружившись всеми запасными канатами до последнего линя, какие только смогли найти. Баз оказался рядом, и было так славно увидеть его. Он крепко обнял меня за плечи.

— Прямо совсем как раньше.

— Тебе будет о чем порассказать дома.

— Это уж точно, — ответил он.

Двери люка открылись, и стала видна вода, сверкающая внизу и все приближающаяся. Вжав голову в плечи, я смотрел на надвигавшийся берег. Вот мы над рифом в бурунах прибоя, вот над сверкающей лагуной и все снижаемся и снижаемся. Огромная рыбина невероятной расцветки мелькнула в прозрачной воде. Вот песок пляжа. Машины взревели, давая обратный ход, и корабль ощутимо напрягся, замедляясь.

— Приготовиться, парни, — сказал мистер Чен.

Я глядел вниз, песок был не более чем в двух метрах под нами.

— Пошли! — крикнул мистер Чен, и мы в один миг попрыгали в люк. Вдоль всей «Авроры», от носа до кормы, с правого и левого борта, шестьдесят матросов одновременно соскочили на землю, и за каждым разматывался канат, удерживающий огромный корабль на месте. Коснувшись земли, я едва не споткнулся, так странно было ощущать ее под ногами. Я ощущал себя тяжелым, неповоротливым, ноздри наполнили незнакомые запахи. Я покачнулся на песке и, вывернувшись, оказался лицом к пальмам. Воздух был густой. Я уже и забыл, как ненавижу быть прикованным к земле. Я дважды обмотал канат вокруг пальмового ствола, ожидая команд второго помощника. Внезапный утренний бриз налетел на корабль, и канат обжег мне ладони. Кора дерева задымилась.

— Держать крепче! — раздался крик, и на мгновение я испугался, что мы не удержим «Аврору»: она приподнялась и потянулась назад, к морю, будто тоскуя по небу. Она все еще была легче воздуха, но огромная, как океанский лайнер, и если уж двигалась, то движение это было могучим. Я зарылся пятками в песок и умолял ее остановиться. Она послушалась.

— Правый борт, притянуть натуго! — раздалась команда офицера, и я изо всех сил потянул канат, наматывая его на ствол.

Это было невероятное зрелище — величественный воздушный корабль, угнездившийся на берегу тропического острова, и пальмовые листья, гладившие его бока. Пароход посреди пустыни не выглядел бы более странно. Середина корпуса была самой широкой частью корабля, и там его брюхо едва не терлось о землю. Нижний стабилизатор весь смялся, зарывшись концом в песок. «Аврора» покачивалась во влажном воздухе. Она казалась мне миражом.

Огромный нос корабля был повернут в глубь острова. Со стороны правого борта пальмы росли почти вплотную, и мы привязывали канаты к их стволам. С левого борта не было ничего, кроме пляжа, и матросы забивали глубоко в песок причальные штыри и крепили канаты за них. Хотелось надеяться, что они будут держаться.

— Нужны еще лини! — закричал капитан в окно командной рубки. — Пустите в дело каждый дюйм любой веревки! Закрепите канатами и нос, и корму, и середину! Да покрепче, пожалуйста! Хоть у нас и нет причальной мачты для нашей «Авроры», джентльмены, я хочу, чтобы вы связали ее по рукам и ногам, как Гулливера! Чтобы сам Гудини не смог ее сдвинуть, не то что тайфун! Давайте, ребята! Навались, и устроим ее с удобствами, как в сухом доке!