Небесный спецназ Сталина

А потом, на выходе из атаки, на склоны Саур-Могилы посыпались ампулы с зажигательной смесью «КС». Такая ампула с самовоспламеняющейся жидкостью «КС», падая на броню, разбивалась, а жидкость разливалась и горела ярким пламенем до трех минут, развивая температуру до 1000 °C. При этом, будучи липкой, она прилипала к броне или залепляла смотровые щели, стекла, приборы наблюдения, ослепляла дымом экипаж, выкуривая его из танка и сжигая все внутри. Попадая на тело, капля горящей жидкости вызывала сильные, трудно заживающие ожоги.

А в следующем заходе на немецкие танки посыпались противотанковые кумулятивные бомбы. Верховный главнокомандующий Иосиф Сталин категорически запретил применять авиабомбы ПТАБ до получения специального разрешения. Их существование держалось в строгом секрете. Но как только начались танковые сражения на Курской дуге, бомбы применили в массовых количествах.

В бомбовую зарядку штурмовика Ил-2 входило до 192 малогабаритных противотанковых бомб ПТАБ в четырех кассетах для мелких бомб или до 220 штук навалом в четырех бомбоотсеках. При сбрасывании ПТАБ с высоты двухсот метров одна бомба попадала в площадь в среднем пятнадцать квадратных метров. Этого было достаточно для гарантированного поражения любого танка Вермахта.

Первыми ПТАБ применили летчики 2-й гвардейской и 299-й штурмовой авиадивизий 16-й Воздушной армии 5 июля 1943 года. Массовое применение ПТАБ имело ошеломляющий эффект!

Так было и сейчас – контратака гитлеровцев была сорвана с большими для них потерями. Примерно с десяток огнеметных танков гитлеровцев и противотанковых самоходок «Sturmgeschutze-III» осталось на склонах Саур-Могилы в виде горящих бронированных развалин. Досталось и огневым точкам немцев, расположенным на склонах высоты 277,9. После попадания ракет и снарядов авиапушек «илов» они больше всего напоминали пылающие кратеры вулканов. Ведь броня толщиной в полсотни миллиметров, из которой была сделана лобовая часть корпуса и бронированной рубки средних немецких самоходок StuG-IIIAusf E и танков и Pz-IIIAusf G, пробивалась снарядом БЗТ-37 с дистанций не более двухсот метров при углах обстрела, не превышающих пяти градусов. А осколочный снаряд к той же пушке пробивал немецкую танковую броню толщиной не более 15 миллиметров с дистанций, не превышающих двухсот метров, при углах встречи, близких к нормали…

Ну, ничего – все нашей пехоте легче штурмовать будет.

Кроме того, часть штурмовиков Ил-2 несли под крыльями страшные химические зажигательные бомбы ФАБ-100КД. Это оружие было особенно эффективно в борьбе с укрепленными огневыми точками гитлеровцев. В том числе и с «кочующими» бронированными стрелковыми точками – «краб».

Такая фугасная авиабомба из-за нехватки тротила снаряжалась весьма оригинальной взрывчатой смесью: концентрированная азотная кислота плюс дихлорэтан и олеум (концентрированная серная кислота). Смесь КД разработал сотрудник специального НИИ-6 С.Г. Добрыш. По мощности она соответствовала обычной ФАБ-100[59]. Но не это главное.

Если бомба не взрывалась – тем хуже было для гитлеровцев.

Именно такая ФАБ-100КД пробила уже изрядно побитое снарядами бетонное перекрытие немецкого дота и раскололась от удара. Мгновенно полуподземное помещение заволокло белым высокотоксичным дымом концентрированных кислот. Брызги жидким огнем хлестнули по находившимся внутри блиндажа гитлеровским пулеметчикам. Кожа полопалась, глаза мгновенно выело, дикие вопли так и не вырвались из обожженных глоток и превратившихся в комки слизи легких. Такие мучения были достойной расплатой за боль и горечь, которую гитлеровские стервятники несли миллионам советских людей!

Майор Волин все время атаки находился над извергающими пламя мщения бронированными штурмовиками Ил-2. Его истребители заняли эшелон в две тысячи триста метров и ходили «маятником» над полем боя. Это позволяло им одновременно и сохранять высокую скорость патрулирования, и экономить горючее. Такой маневр разработал советский ас Александр Покрышкин и блестяще применил его весной 1943 года в воздушном сражении над Кубанью. Своей тактической находкой он щедро делился на многочисленных армейских конференциях, где советские летчики обменивались боевым опытом.

– Леопард-1, командир, прием. Это Третий – восемь целей идут курсом двести тридцать с превышением по высоте метров четыреста.

– Вас понял. Первое и второе звенья – со мной. Третье – остается на высоте две с половиной тысячи. Идем на перехват!

– Вас понял, прикрываю.

Восьмерка «Аэрокобр», взрыкнув двигателями, накренила крылья в крутом развороте. Однако гитлеровцы от боя уклонились. Разрисованные драконами, змеями, крестами и черепами «Фокке-Вульфы-190» с резким набором высоты ушли в сторону и скрылись за облаками.

– Сволочи! – сквозь зубы выругался майор Волин. – Ребята, будьте внимательны. Эти стервятники вертятся где-то рядом, выжидают отставшие или подбитые самолеты. Могут и напасть внезапно.

– Вас понял, Леопард-1. Смотрим в оба, ждем «гостей».